Покоренный ее красотой. Элоиза Джеймс

он.

      Почему бы и нет, решила Линнет.

      – Хорошо, – сказала она. Но не приняла его руки. Они вышли на залитое солнцем крыльцо.

      – Солнце все еще светит, – заметил Марчент, прищурившись. – Все утро, что можно считать рекордом. Большую часть времени в Уэльсе идет дождь.

      – Вы не проводите меня к морю? – В воздухе ощущалась солоноватая свежесть, и слышался отдаленный рокот волн. Линнет не захватила шляпки, и у нее могли высыпать веснушки, но в данный момент ей было не до этого. Миссис Хатчинс считала веснушки ужасно непривлекательными, но она сейчас далеко, в Лондоне.

      – Сюда, – сказал граф. – Можете держаться за меня, если желаете.

      Вряд ли он стал бы ждать, пока она сходит за своей шляпкой. Придется идти без нее.

      – Весьма любезно с вашей стороны. Вы хоть сейчас можете быть допущены в «Олмак», – сказала она, снова взяв его под руку.

      – «Олмак»? А что это такое?

      – Место, где по средам устраиваются танцы для сливок общества.

      – Какая скука.

      – Пожалуй, – согласилась Линнет после короткого раздумья.

      Он искоса взглянул на нее.

      – Вы не любите танцевать?

      – Почему же, это довольно приятно, – отозвалась она без особого энтузиазма.

      – А чем занимаются дамы, когда они не танцуют? Моя мать живет ради этого. Представляю, как она злится из-за того, что лишена такой возможности.

      – Почему?

      – Это все проделки Себа. Он отправил наших матерей в Андалузию, чтобы с ними ничего не случилось, если Наполеон вздумает напасть на Англию. Ничего, разумеется, не случилось, и теперь дамы тоскуют в изгнании, мечтая вернуться в бальные залы.

      Линнет промолчала. Она была бы рада отправиться в путешествие и посетить такие места, как Андалузия, Греция и тому подобное. Она охотно отказалась бы навсегда от танцев за одну только возможность увидеть Парфенон.

      – Так как вас зовут?

      – Я уже сказала вам, – нахмурилась она. – Мисс…

      – Я имею в виду ваше имя.

      – Линнет, – сказала она. – Но вы не можете обращаться ко мне по имени, если не считаете себя моим женихом. Это неприлично.

      – Но я не сообщил об этом в «Морнинг стар», – возразил он. – Так что, полагаю, мы пока еще помолвлены. Меня зовут Пирс, кстати. Не называйте меня Марчентом. Я терпеть не могу этого имени.

      Дорожка изогнулась, огибая крохотный домик.

      – Что это? – поинтересовалась Линнет.

      – Сторожка. Кажется, в не слишком славном прошлом замка здесь жил человек, служивший связным у контрабандистов.

      Линнет открыла рот, чтобы расспросить подробнее, но дорожка снова повернула, и внезапно перед ними открылось море, сияя, как огромный сапфир, в лучах солнца.

      – Как красиво! – выдохнула Линнет, отпустив его руку. – Я и представить себе не могла.

      – Вы никогда не видели моря?

      Она покачала головой.

      – Мой отец предпочитает жить в Лондоне круглый год. А что это? Бассейн?

      – Да. Вырезан в скале. Наполняется с приливом,