Русская сказка. Елена Михайловна Аксенова

и трепетом предстоящего праздника коснулось Аврору лишь слегка, по дороге от метро до знаменитого особняка в Харитоновском переулке.

      Девушка весело подмигнула дежурному охраннику, но тот остался хладнокровен ко всем вспышкам оптимизма. Несмотря на повторное посещение, ее все равно проводили до порога, дождавшись, пока Светлана впустит гостью внутрь.

      – Анна Феликсовна уехала, – женщина была все с такой же тугой косой, медленно покачивающейся в такт подола ее прямого платья ниже колена. – Здесь бальный зал, праздник будет тут. Декоратор с рабочими приехали десять минут назад. Туалет прямо по коридору, по соседству с комнатой, где можно переодеться.

      Светлана исчезла, как только втолкнула Аврору в двери. Это было отдельное крыло, не касающееся хозяйских владений. Грамотная старинная планировка. Бал продолжается, хозяйка спит. До заветных кабинетов незамеченным не пробраться.

      Зал представлял собой комнату гигантских размеров с высоченными потолками и морем света. В таких помещениях легко почувствовать себя особой голубых кровей. Коридор в спальни и туалеты был аккуратно закрыт в дальнем углу, ровно настолько, чтобы не бросаться в глаза и не выходить из виду.

      Декоратор, мужчина лет 40 с тоненьким шарфиком, небрежно лежавшим вокруг шеи, явно бросал вызов обществу обтягивающими брюками и ярко розовой рубашкой. Он то и дело закатывал глаза от того, как необразованные рабочие портили его гениальный замысел. Аврора вздохнула, представляя каких усилий ей будет стоить тактичное общение с этой дивой.

      – Добрый день, – девушка представилась, но мужчина даже не обернулся. Она заранее спросила, кто будет декоратором. Если уж ей не доверили самой выбрать себе напарника, стоило разузнать о нем побольше.

      Это был Василий Ивановский, член почетного клуба королевских дизайнеров его величества Пафоса. После определенного этапа популяризации данной профессии, на каждом шагу можно было найти именитого специалиста с многочисленными регалиями и тонким вкусом. Самое главное, что современная мода позволяла называть стильным что угодно, позиция «я художник, я так вижу».

      Были среди таких экземпляров дилетанты и мастера, вынужденные играть по правилам, дабы не затеряться в толпе. Среди богатых людей тоже были и те, кто видел красоту, и те, кто не заметил бы Айвазовского среди скульпторов. Поэтому без хлеба никто не остался, а вот масло получали самые находчивые или талантливые.

      Василий Ивановский относился к мастерам, которые считали эксцентричность – основной чертой гения. Эта маска так долго находилась на его лице, что в конце концов приросла намертво.

      Он не замечал не только тех, кто ниже него по статусу, но и тех, кто выше. Для него весь мир был сборищем невежд, которые не в силах отличить богомола от кузнечика. За свою не такую уж короткую жизнь он четко усвоил, что гениев выбирают сильные мира сего, остальные просто соглашаются с внедренной позицией. Но конечно, каждый отдельный индивид считает себя истинным ценителем искусства, оперирую в диалоге