Рунные витражи. Марина Ясинская

не хватало стульев, так что чаще они садились просто на пол, не беспокоясь об отглаженных платьях и строгих деловых костюмах.

      Уступив настойчивым просьбам, Карл установил у входа большую малахитовую шкатулку с прорезью на крышке. Каждый желающий мог опустить туда монету – любую, какую может. Или сочтет нужным.

* * *

      Прошло больше месяца, прежде чем в дверях театра снова появился Мартин. На этот раз он привёл с собой маму. Усталая, поникшая женщина равнодушно ходила между стойками и стеллажами вслед за восторженным сыном, безразлично кивнула в ответ на предложение посмотреть спектакль и, усевшись на жёсткий стул, едва не заснула от усталости.

      Но в самый разгар представления, когда стеклянные фигурки, умело передвигаемые руками кукольника по импровизированной сцене, разыгрывали незатейливую сказку – историю об удачах и потерях, об одиночестве и о душевной силе, в глазах мамы Мартина утихла тревога. Забыв на несколько минут о том, что ждет её за дверьми старинного дома в центре города, женщина смотрела спектакль. А Карл смотрел на её лицо, озаренное чем-то отдаленно напоминающим счастье, и видел, что на самом деле усталая женщина была намного моложе, чем ему сначала показалось.

      Когда спектакль закончился, мама смущенно поинтересовалась, когда Карл устраивает следующее представление, и всё порывалась заплатить.

      А Карл упорно отказывался от мелких монеток, которые та протягивала ему, и приглашал на следующий спектакль.

* * *

      Ранней весной, когда город по щиколотку погрузился в лужи талого снега, в магазине снова появилась Эльвира.

      – Я сбежала! – торжественно сообщила она Карлу. – Мама тут через дорогу, прическу делает – для вечернего… Забыла слово. Ну, папа вечером устраивает какой-то важный… торшер?

      – Фуршет, – подсказал Карл с улыбкой.

      – Точно! – обрадовалась девочка. – Можно, пока маме волосы делают, я русалочку проведаю? Как там они с тритоном поживают?

      Разумеется, Карл показал ей новый спектакль. А Эльвира заверила, что теперь собирается приходить сюда регулярно.

      – Мама меня не пускает, но я папу попрошу. Буду плакать – ион согласится.

      А на следующий день снова появился Мартин. В руках у него была огромная коробка, внутри которой обнаружился целый зверинец из папье-маше.

      – Меня мама научила, – гордо сообщил мальчик, доставая свои поделки. – Из старых газет сделал, почти сам, мама только немножко помогала, – похвалился он. – Склеил, раскрасил, и, представляете, вот они, – мальчик кивнул на бумажных зверей, – захотели показать мне спектакль. Я маму позвал и ей показал. Она сказала, что ей очень понравилось. И еще посоветовала вам показать. Только почему-то заплакала. Не пойму, почему… Хотите посмотреть?

      Карл с трудом сглотнул и молча кивнул. Он понимал, почему заплакала мама Мартина.

* * *

      Прошло чуть больше года с момента открытия кукольного театра, и Карла снова навестил его самый первый посетитель.