Чёрные розы. Маргарита Анатольевна Смородинская

готовит ему эта встреча.

      Михаил молчал и стучал ручкой по краю стола – собственно говоря, скорее всего ничего хорошего этот звук не предвещал. Аполлон откашлялся. Михаил отложил ручку в сторону и, сцепив руки в замок, положил их на стол.

      – Ну что я хочу вам сказать, дорогой Аполлон?

      Аполлон выпрямился и одёрнул на себе пиджак. К чему эти вступления? Неужели сразу нельзя сказать своё мнение? И с каких это пор Михаил стал называть его «дорогим»?

      – Роман ваш… – Михаил замолчал, видимо, подбирая слова. – Как бы вам сказать… В общем, это полное говно.

      Аполлон дёрнулся в кресле. Щёки у него покраснели от возмущения. Такого от Михаила он никак не ожидал. Его издатель был хоть и строгим, и даже придирчивым, но никогда еще Аполлон не слышал от него настолько грубых слов. Что же сподвигло его так оценить результат его полугодовой каторжной работы? Неужели роман настолько плох? Руки у Аполлона вспотели. Он почувствовал, как по спине стекает струйка пота. Несмотря на то, что сейчас он находился в творческом кризисе, он всё равно был уверен, что роман, который он написал, заслуживает внимания. Он буквально выстрадал его, вложил в него самые сокровенные свои мысли, которые до этого боялся поведать бумаге. И вот результат. Его роман только что назвали говном. Аполлон кашлянул и поднял глаза на Михаила. Тот смотрел куда-то поверх его головы.

      – И почему вы так считаете? – еле выдавил из себя Аполлон.

      – А вы сами не видите очевидного? Все ваши персонажи картонные, сюжет вымученный, ни одного искреннего свежего слова. Сплошные банальности. Это никуда не годится. Это болото, трясина. Признаюсь вам честно, я даже не смог дочитать ваш роман до конца. О чём вообще ваш роман, Аполлон? Что вы хотели им сказать? Почему ваш главный герой такой… обыкновенный?

      – А про кого я должен был писать? – взорвался Аполлон. – Про маньяка, про сумасшедшего, про больного идиота? Или, может, про наркомана?

      Руки у Аполлона тряслись от обиды и злости.

      – Не злитесь, это вам не идёт, – спокойно сказал Михаил. – И скажите мне, чем плохи маньяки? Маньяки как раз интересуют людей. Людям всегда интересна тёмная сторона их людской сущности. Им интересно покопаться во внутренностях таких личностей. Ну а что вы можете сказать об обычном простом человеке? Ничего нового. Это скучно, Аполлон, скучно, понимаете?

      – Скучно? – Аполлон вскочил с кресла и заходил по кабинету. – Да я всю душу в этом романе наизнанку вывернул, а вы мне говорите, что вам скучно? Значит, для того, чтобы мой роман понравился, я должен нести всякую чушь про маньяков и прочий сброд?

      – Аполлон, а вы всё схватываете на лету, – сказал Михаил и деланно зааплодировал. – Да, если хотите, называйте это так, но суть именно в этом. Вы должны заинтересовать читателя, а вы меня как читателя не заинтересовали. Максимум, что можно делать с вашей книгой, – это читать на ночь как средство от бессонницы. А книга должна цеплять так, чтобы вам не захотелось спать, пока вы не дочитаете её до конца.

      Аполлон