9 подвигов Сена Аесли. Андрей Жвалевский

миров, где слился с эхом будущего. Тени заверещали, запрыгали и кинулись выстраиваться в очередь.

      Кухня

      – Все, – сказал майор, останавливаясь и вытирая боевой пот, – вырвался на оперативный простор. И чего это его так поперло? Может, пересолил?

      – Чего поперло?! – выкрикнул шеф-повар. – Вы что, читать не умеете?

      Клинч звонко хлопнул себя по лбу. Гаттер вздрогнул. В прошлый раз именно невнимательность к предупреждающим надписям привела к первому разрушению Каменного Философа.

      Сен поднял опустошенный мешок и прочел:

      – «Волшебные бобы. Использовать только по одному. Хранить в сухом, темном и прохладном… нет, в очень сухом, очень темном и очень прохладном месте. В пищу не употреблять».

      – Ой, – икнул Развнедел, – а я употребил.

      Крыша

      – Это еще что за хрень? – дрожащим голосом произнесла мадам Камфри, тыкая нетвердой рукой в зеленый стебель.

      – Это не хрень[43], – ответила побледневшая Фора Туна, – это Волшебный Боб. И если я правильно вижу будущее, из-за него мы сегодня останемся на бобах.

      Главные часы Первертса развернулись и ударили первый полуночный раз. Крыша напряглась, выгнулась, рванулась ввысь… и осталась на месте, удерживаемая стеблем Волшебного Боба. Три сотни ведьм в ужасе закрыли лица шестью сотнями рук.

      – Ну же, крышенька! – прозвенел в ночи голос Мергионы, и крыша снова дернулась.

      И снова безрезультатно. Боб с каждой секундой становился все толще, а его мощные побеги быстро расползались, опутывая взлетную площадку.

      – Живее давай! – МакКанарейкл топнула ногой по черепице, но та лишь слабо дернулась в ответ. – Нам нужно взлететь до окончания двенадцатого удара!

      Часы ударили одиннадцатый раз и затаились. Крыша продолжала яростные и безуспешные попытки вырваться на волю.

      – Ну? – просипели часы. – Вы скоро? Я и так держусь из последних сил!

      – А ну, девчата! – заорала МакКанарейкл. – Бей его!

      Сотни разноцветных лучей впились в Волшебный Боб, выжигая, корежа, размалывая в зеленую кашу. Зловредное растение изогнулось, местами почернело, но не выпустило добычу из своих зеленых лап.

      – Все, – выдохнули часы. – Больше не могу. Бам-м-м!

      Крыша совершила последнюю героическую попытку взлететь, затрещала, кое-где даже треснула – и обессиленно шмякнулась на место.

      Повисла тяжелая тишина[44].

      – Мадам, – робко обратилась к своему декану Амели. – Может, мы доберемся своим ходом? На метлах?

      – Во-первых, мадемуазель! А во-вторых, на метлах до шабашей смогут добраться только преподавательницы. А вы?

      – А мы… мы здесь подождем, – прошептала девочка, и тихая слезинка соскользнула с ее щеки.

      Сотни вздохов поддержали Амели, и сотни тихих слезинок упали на черепицу. Вскоре стало казаться, что по крыше

43

Хрень – гибрид хрена обыкновенного и редьки несладкой. Используется ведьмами для приготовления всякой хрени.

44

Впоследствии очевидцы оценивали тяжесть тишины примерно в 15–20 тонн или тысячу пудов. Или 3–4 сытых слона.