Посторонним вход воспрещён. Борис Батыршин

стоит, Глеб, я буду уставшая: в душ и спать.

      – А завтра?

      Алиса заколебалась. Она ещё не разобралась своих чувствах к Глебу. А, если уж быть совсем честной, просто не думала о нём: новое расследование занимало все мысли начинающей журналистки.

      – Глеб, у меня сейчас очень много работы, понимаешь? Давай созвонимся в воскресенье, ок?

      – Алиса, ты же знаешь, что по воскресеньям я бываю у родителей, – укоризненно сказал Глеб.

      В груди Алисы поднялось раздражение:

      – Как хочешь. Значит, не будем созваниваться вовсе. – резко бросила она, и тут же пожалела о сказанном.

      – Я позвоню в субботу в шестнадцать ноль-ноль, – невозмутимо ответил Глеб и дал отбой.

      – Алиса, а у вас есть планы на сегодняшний вечер? Поинтересовался Шурик, явно слышавший телефонный разговор.

      – Собираюсь поехать в Москву.

      – А потом?

      А что, можно бы и сходить с этим Шуриком в какую-нибудь кафешку – заодно и порасспросить его об исчезнувших. Совместить, так сказать, приятное с полезным.

      – А потом… пока особых планов нет. Кажется.

      – А давайте вместе сходим куда-нибудь? Вот я сегодня вечером совершенно свободен, в отличие от иных товарищей, обремененных женами и младенцами.

      И Шурик победно покосился на Тимура.

      – Что ж… – Алиса сделала вид, что задумалась. – Почему бы и нет? Уговорили.

      А про себя злорадно подумала: «Вот так тебе и надо, Глеб – и не воображай, что я буду с готовностью подстраиваться под твой, расписанный на неделю вперед режим!»

XIII

      Июль 2015-го года

      Нет ничего лучше послеобеденной беседы.

      – Где будем ужинать?

      В гусарском мундире Шурик смотрелся гораздо круче, чем в джинсах и рубашке. Импозантнее, что ли, мужественнее?

      – Давай так: я не люблю ни пафосные кабаки, ни дешёвые гастритники, но есть, тем не менее, хочу очень.

      «А вот Глеб очень любит пафосные рестораны, – подумалось вдруг Алисе, – и не потому что там какая-то особенная кухня, а потому что «статусные».

      – Я знаю неподалёку одно прикольное местечко, – задумчиво протянул Шурик, – но там своеобразная музыка.

      – Своеобразная – это как? Надеюсь, не авторская песня? Или шансон? Бр-р-р..

      – Ещё хуже, – почему-то рассмеялся Шурик, – рискнешь?

      – Учти, если мне не понравится – встану и уйду, и неловко мне не будет.

      – Да не вопрос!

      – Тогда договорились. Веди!

      Кафе «Керубино»… Тут что, поклонники Бомарше собираются?

      Интерьер, и правда, своеобразен: эдакое смешение эстетики комедии дель-Арто и стимпанка. Публика достаточно пёстрая. Масса небольших зальчиков, лесенок, переходов, в нишах которых пристроены столики на двоих. В одном из зальчиков – действующая выставка какого-то фотографа.

      – Ого, вот это я понимаю, постмодернизм! – воскликнула Алиса, указывая на экспозицию.

      – А у тебя выставки бывают? – поинтересовался