Шлиссельбургские псалмы. Семь веков русской крепости. Николай Коняев

было узникам в Холмогорах зимой, когда ненадолго поднималось холодное солнце, еще тоскливее становилось летом, когда солнце не сходило с неба, и казалось, что не будет конца бесконечному дню заточения.

      Безрадостный вид – несколько деревьев, хозяйственные постройки да за высоким забором пустынная, нескончаемая даль – открывался из забранных решетками окон, но ничего другого не суждено было более увидеть ни правительнице Анне Леопольдовне, ни ее супругу, генералиссимусу Антону Ульриху.

      Сохранилось не так уж и много документов о тюремных мытарствах ребенка-императора. Документы эти позволяют лишь предположительно говорить о развитии и образовании Иоанна VI Антоновича.

      Совершенно определенно известно, что официальные инструкции не только не предусматривали какого-либо обучения мальчика, но и воспрещали разъяснять ему его положение.

      Ребенок рос и развивался физически, лишенный общения со сверстниками и возможности играть, не подозревая, кто он такой и почему с ним обращаются так жестоко и бессердечно.

      Страдания ребенка были так велики, что они сводили с ума даже его тюремщиков. Поэтому, когда до Петербурга дошли слухи о странных выходках майора Мюллера, чтобы подкрепить его, решили послать ему в помощь его жену сердобольную фрау Мюллер.

      Считается, что это она и выучила Иоанна VI Антоновича читать, писать и молиться…

      Иоанн Антонович

      Когда Иоанну Антоновичу исполнилось 15 лет, фрау Мюллер нашла возможность завязать отношения с принцем. Через нее генералиссимус узнал, что сын живет рядом и начал переписываться с ним.

      Долго так продолжаться не могло, и в 1756 году, когда допрашивали в Тайной канцелярии тобольского купца-раскольника И. Зубарева, показавшего, что прусский король Фридрих произвел его в полковники, чтобы он подготовил побег Иоанна VI Антоновича, пятнадцатилетнего императора решено было – уже завершили ремонт крепости! – перевести в Шлиссельбург.

      В начале 1756 года сержант лейб-кампании Савин получил предписание тайно вывезти Иоанна Антоновича из Холмогор и секретно доставить в Шлиссельбург, а полковнику Вындомскому, главному приставу при Брауншвейгской семье, дан был указ: «Оставшихся арестантов содержать по-прежнему и строже, и с прибавкою караула, чтобы не подать вида о вывозе арестанта; в кабинет наш и по отправлении арестанта репортовать, что он под вашим караулом находится, как и прежде репортовали».

4

      В Шлиссельбурге режим секретности еще более усилился.

      Кто содержится в каземате Шлиссельбургской крепости под именем «известного арестанта» и «безымянного колодника», не положено было знать даже коменданту крепости майору А.Ф. Бередникову[36].

      Инструкция, данная графом А.И. Шуваловым гвардии капитану А. Шубину, гласила:

      «Бысть у онага арестанта вам самому и Ингермандландского пехотного полка прапорщику Власьеву, а когда за нужное найдете, то быть и сержанту Луке Чекину в той казарме дозволяется,

36

С легкой руки автора романа «Мирович» Григория Петровича Данилевского, поместившего своего героя в каземат Светличной башни, который позднее использовался как карцер, эта информация кочует как по туристским путеводителям, так и по научным статьям. Между тем, познакомившись с «Бумагами по шлиссельбургскому бунту», приложенными ко 2-му тому книги В.А. Бильбасова «История Екатерины II», можно утверждать, что Иоанна Антоновича содержали в другом помещении, скорее всего, в казарме, отделенной от общего крепостного двора каналом.