Там где всегда ветер… Роман об отрочестве. Вторая редакция. Мария Романушко

не подозревали тогда, что наша фантазия окажется реальностью. Но это выяснится только много лет спустя, когда я уже уеду отсюда.

      Придут в нашу степь археологи, безжалостно раскопают нашу маленькую ветреную, стрекочущую, шелестящую гору – и возликуют: да это же древний скифский курган! И столько всего они нароют тут для своих музейных коллекций!

      И Аня-маленькая с грустью напишет мне в письме: «Нет больше нашего кургана…»

      Но тогда он БЫЛ! И это было моё любимое, заветное место.

      Наш сад

      Да, мы взяли весной участок земли за городом и посадили там пару тонких вишенок и несколько грядок клубники. Теперь я хожу пропалывать эти грядки и каждый вечер поливаю их – потому что жара жуткая, и земля очень быстро пересыхает.

      Ну вот, у нас теперь есть свой сад. Как бы сад… Но, оказывается, ничего романтичного в этом нет – когда ещё вырастут наши вишенки?.. Когда ещё под ними можно будет спасаться от жары? Ах, как это было бы хорошо: сидеть в тени ветвей с книжкой в руках…

      А пока – сиди на клубничной грядке под палящим солнцем и выщипывай сорняки! Я раньше никогда этим не занималась. Это похоже на то, как бабушка ощипывает курицу, принесённую с рынка.

      Бабушка радуется, что у нас скоро будет своя клубника, и мы с Маришкой наконец-то наедимся ею от души. А мне этой клубники уже не хочется. Слишком жарко она мне достаётся. Я ненавижу жару! В жару я мечтаю об осенних дождях…

      Сижу на корточках на раскалённой грядке, как рыбёшка на сковородке, выдергиваю жирные сорняки с мясистыми белыми корнями и мечтаю о прохладных дождях… Которые когда-нибудь польют… и охладят мою голову…

      Улица, по которой я хожу в наш сад, называется Степная. В Вольногорске каждую улицу можно было бы назвать таким именем, ведь все улицы выходят в степь. По какой улице ни пойдёшь – непременно в степь попадёшь…

      Хуторяне

      Меня очень огорчало, что названия нашего города нет на карте. И наша железнодорожная станция называется вовсе не «Вольногорск», а «Вольные хутора». Эти «хутора» лично меня унижали и возмущали.

      – Мама! Выходит, что мы – какие-то хуторяне? Кошмар какой-то!

      – Что поделаешь, мы живём в засекреченном городе, – сказала мама.

      Вот тогда я первый раз это и услышала: «засекреченный город». Ну, если засекреченный – тогда другое дело. В этом была своя романтика…

      Так мы – засекреченные от большого мира «вольные хуторяне» – и жили в своей продутой всеми ветрами степи… На своём выжженном солнцем плоскогорье…

      Жили одной большой семьёй. Одним хутором!

      Друзья: Козловы и Попельницкие

      Козловы в Вольногорск приехали из Сибири, хотя они оба, и Софочка, и Лёва, родом из Днепропетровска, а в Сибирь ездили на большую стройку. Козловы очень славные люди, приветливые и весёлые. С ними легко. Я люблю весёлых, лёгких по характеру людей. Я и сама хотела бы быть такой.

      Софочка,