Без сахара. Кристина Денисова

сахар. Колола инсулин наугад или вообще не колола. Постоянно набивала себя едой как в последний раз. Как я вообще выжила? Как я до сих пор вижу, хожу, дышу? Это чудо. Настоящее чудо, потому что я себя совсем не берегла.

      Диагноз мне поставили в десять лет. До этого у меня было обычное счастливое детство. Любящие родители, нормальная школа, друзья. Помню себя, пятилетнюю, с двумя тоненькими косичками, в розовом платьице. Я бегала по даче, было лето, солнце жарило, пели птички, и вдалеке слышался голос мамы. Она о чем-то говорила с бабушкой. Они смеялись, то и дело покрикивая на меня: «Не несись так! Осторожно, не упади!.. И откуда у нее столько энергии?» У меня и правда было беззаботное детство и энергии хоть отбавляй. Но потом что-то щелкнуло. Сломалось. За несколько месяцев я исхудала до неузнаваемости, одни кости, щеки впали, со стороны казалось, я вот-вот рассыплюсь, как песочная фигурка. Я была похожа на анорексичку, хотя сама я этого не замечала. Я все время хотела пить, язык постоянно был противно-шершавым, и сколько бы я ни выпила, чувство жажды не покидало меня ни на секунду. Конечно, и в туалет бегала по сто раз за сутки – каждую перемену, да еще и на уроках отпрашивалась, во время прогулок еле добегала до дома, ночью по несколько раз вставала и, как в бреду, брела в туалет. Иногда у меня болела голова, иногда живот. Иногда тошнило, а иногда невыносимо сильно хотелось есть. Иногда у меня не было сил что-либо делать. И все время хотелось спать.

      Я никому не жаловалась и не задавалась вопросом «почему?». Я привыкла. Не обращала внимания на боль, неудобства и все остальное. Странно, но мне ни разу в голову не пришло, что со мной может быть что-то не так. Что я могу быть больна. Родители, вероятно, видели, что что-то происходит, но так как я никогда не жаловалась, на все вопросы отвечала «все хорошо», не было причин для сильных волнений. А еще я занималась танцами. И быть худой было вполне нормально.

      А потом меня везла скорая в предкоматозном состоянии. Сквозь полусон я видела, как мама плачет, и спросила ее: «Меня будут оперировать?» «Нет», – сказала она грустно. Я обрадовалась, потому что ужасно боялась операции, сама не знаю почему. Хотя лучше бы я пережила одну операцию, аппендицит, например, и обо всем забыла бы… Но нет, когда мне стало получше, у нас был серьезный разговор с врачом. Сахарный диабет первого типа. Для меня это были просто слова. Я никогда раньше ничего не слышала об этом и не знала, что есть люди, которым нужно постоянно делать уколы и следить за сахаром. И не подозревала, что в десять лет мне придется стать одной из них. «Диабет – это стиль жизни», – кричат все вокруг. Стиль жизни. Быть профессиональным спортсменом – это стиль жизни. Работать фрилансером. Быть вегетарианцем. Стиль жизни выбираешь ты сам. А диабет я никогда не выбирала.

      Мне было очень страшно, до дрожи в коленях. Уколы? Делать самой? Это вряд ли… Но врач сказала: если не научишься делать сама, домой не поедешь. В тот же день я сделала свой первый укол. Оказалось,