Город Трех Районов. Дарья Николаевна Клепач

дома?! – воскликнул Крох, пожимая Максиму руку, и уже на выходе, громко сказал. – Лентяи! Совсем работать не хотят! Это я про работников магазина. Ну что, пошли, раз пришел!

      – Мы в участок? – Спросил Максим. Эмиль кивнул и проскакал по лестнице в Отделение, наш герой пошел за ним. Они прошли дежурного, коридор, где Максим поздоровался еще с тремя патрульными, проходящими мимо, потом прошли в общий зал. Он был достаточно большой и главной его изюминкой были панорамные окна, которые выходили на ту самую красивую аллею и трамвайные рельсы, по которым каждую минуту проходили трамвайчики. Так же в отделении было много столов и людей в форме патрульных. Кстати, о форме. В Районе Уснувших патрульные одевались в кожаные брюки и куртки, они не носили с собой никакого оружия, но это только на первый взгляд, еще у многих были темные очки. Все они выглядели круто. Действительно круто. Даже самый смешной из них – Эмиль Крох, тоже выглядел круто.

      В отделении был шум и гам, патрульные что-то обсуждали, некоторые тащили через весь зал нарушителей, кто-то пил кофе у себя за столом и перебирал бумажки, а они с Эмилем направились в его кабинет. Они прошли через все отделение, чтобы завернуть в другой коридорчик, в котором было только три двери. Одна из них вела в кабинет Кроха. Они зашли в небольшую комнатку с большим окном. Оно выходило уже на другую улицу и из него были видны похожие старинные здания, брусчатая узкая дорога, по которой проходили пешеходы, проезжали велосипедисты, а так же из кабинета можно было лицезреть тот самый магазин «Бакалея». Эмиль сел за стол, который стоял слева от окна. Справа же стоял хорошенький кожаный диванчик, на который уселся Максим.

      – Кофе? – спросил Крох, насыпая в свою именную кружку ложку растворимого жутко пережаренного кофе. Максим кивнул, хотя пил исключительно вареный. Ведь если ты находишься в Патруле, ты просто обязан пить этот ужасный дешевый и странный на вкус напиток, который почему-то назвали «кофе». Эмиль бросил пару ложек еще в одну кружку и залил все кипятком. Максим взял кружку, баранку и сел на стул напротив своего друга, который смачно попивал напиток и жевал мучное изделие.

      – Глянь-ка, – Максим бросил газету, которую так долго держал в руке, что ладонь покрасилась серой краской. Эмиль взял газетенку, из которой откуда-то из страниц выпала ручка, и отпил кофе. Он задумчиво хмыкнул.

      – Что именно ты хочешь, чтобы я посмотрел? То, что написано ручкой или статью, напечатанную этой дешевой краской, что осталась у тебя на руке?

      – В смысле, ручкой? – не понял друг и повернул газету к себе. И, правда, на ней корявым подчерком были какие-то не особо разборчивые каракули. – Этого здесь не было! Кто это?…-Максим осекся, узнав свой собственный подчерк. Эмиль резко повернул газету на себя и с осознанием того, что понимает, что произошло, закивал, откусывая баранку.

      – Ты подвергся тому же, что и многие. А конкретно, – приглядываясь, он медленно, почти что по слогам, прочитал написанное ручкой: