Иоганнес и Маргарет: сказка для героя. Ольга Суханова

против Вашей супруги. Для этого опрашиваю всех, кто знал погибшую и преступника. Уделите мне немного времени?

      Хозяин, крепкий мужчина с огромными кулачищами, несмотря на грозный вид, покорно пустил меня в дом и (как мне показалось) с большим удовольствием начал вспоминать историю своей жизни с покойной.

      – Мы с Гретель прожили вместе более тридцати лет. В этом году готовились отпраздновать 35 лет со дня, когда нас объявили мужем и женой в местной ратуше.

      Я ее знал еще совсем девочкой, это и неудивительно, городок у нас маленький, а после Великого мора, так и вовсе никого не осталось, кого бы мы в лицо не знали.

      С ней и ее братом мы жили в одном приюте для сирот, ходили на занятия к одному учителю, детей в то время было настолько мало, что по возрасту нас не делили, а всех учили в одной комнате одним и тем же ученым премудростям, не деля на мальчиков и девочек.

      Гензель и Гретель были на особом счету. Шутка ли, те самые «дети-спасители»! Дня не проходило, чтобы их не просили рассказать о том судьбоносном для нас дне, когда они перевернули ход истории. Но они нехотя делились пережитым, и если и говорили о происшедшем, то сухо и неохотно, ровно столько, сколько и было изложено в городских летописях. Это и понятно! Кому интересно повторять одну и ту историю по многу раз. Надоест же!

      Они и в свободное от учебы время, когда нам разрешалось предаваться своим детским забавам, не участвовали в играх, предпочитая общество друг друга.

      Сестра хоть и была старше всего на два года, очень бережно относилась к своему братишке. Опекала его, заботилась, следила за тем, что и как он ест. Маленькая мамочка, ни дать ни взять.

      Покинув стены приюта, каждый пошел своим путем. Меня к себе в качестве подмастерья взял кузнец. У него же в доме на окраине города я жил и профессию осваивал. А так как свободного времени на гулянки не было вовсе, то встретились с Гретель в следующий раз мы уже будучи взрослыми людьми. Мне на тот момент было двадцать два, ей двадцать лет.

      Она за это время выучилась на пекаря и даже смогла на пару с братом открыть на площади маленькую кондитерскую, в которой продавались испеченные здесь же пряничные домики.

      Дела у них шли очень хорошо, ведь каждый хотел лакомиться вкусной (а Гретель оказалась стряпухой отменной) выпечкой и любоваться на детей, хоть и повзрослевших, но почитаемых героев.

      Когда я зашел в помещение кондитерской, Гретель сразу меня вспомнила, стала расспрашивать о жизни и даже пригласила в гости, чтобы вместе поужинать. Я не стал отказываться.

      Жили они с братом вдвоем здесь же, только на втором этаже. Когда тем же вечером я пришел к ним, то был поражен, насколько уютно и красиво обустроило жилище Гретель. С такой любовью, изяществом. В доме кузница, а тем более в приюте я никогда не ходил по самотканым половицам, не видел на окнах кружевных занавесок и стол там никогда не покрывала белоснежная скатерть.

      Я понял, что не хочу отсюда никуда уходить, так мне здесь было мирно, и покойно! И не ушел.

      Свадьбу