Ухо востро. Джеймс Хедли Чейз

он имел какие-то дела с голландскими купцами: ровно столько, чтобы обосновать налоговый вычет и объяснить, почему его захудалый кабинетишко расположен на шестнадцатом этаже офисного здания с видом на залив Бискейн.

      За этой ширмой скрывался основной бизнес Шульмана: торговля крадеными камнями. Дела шли весьма неплохо, а деньги (только наличные!) Шульман рассовывал по депозитным сейфам в Майами, Нью-Йорке и Лос-Анджелесе.

      Когда Эйбу приносили вещь, он тут же прикидывал ее точную цену. Потом платил четверть, вынимал камни из оправы и нес их к ювелиру, где без лишних вопросов сдавал товар за половину рыночной стоимости. За двадцать лет таких манипуляций Эйб скопил нешуточное богатство и вполне мог уйти на покой, если бы не страсть к выгодной сделке. Итак, он все работал и работал, невзирая на очевидный риск – ведь в любой момент к нему могла нагрянуть полиция. Но Шульман был одержим своим делом. Поначалу оно просто приносило удовольствие, а потом превратилось в смысл жизни.

      Эйб был невысок и шарообразен. Волосы у него торчали буквально отовсюду: из ушей, из ноздрей, из-под ворота рубашки. Даже на пальцах-сардельках кустились черные заросли. Когда Эйб барабанил пальцами по столу, казалось, что к вам подкрадывается тарантул.

      И вот что рассказал мне Эл.

      Два года назад, в один жаркий, солнечный майский денек Эйб сидел за своим видавшим виды столом, закусив острыми зубами потухшую сигару. Он не сводил взгляда с полковника Генри Шелли, а лицо его было настороженным и в то же время отрешенным. Сразу понятно: Эйб готов выслушать гостя, но не поверит ни единому слову.

      Полковник Генри Шелли видом походил на утонченного аристократа из Кентукки, во владении у которого не один акр земли и пара-другая беговых лошадок. Жизнь подобные люди проводят или на трибуне ипподрома, или на веранде дома в колониальном стиле, наблюдая за работой верных негритосов. Итак, Шелли был человек высокий, поджарый, с копной довольно длинных волос пепельного цвета, клочковатыми седыми усами, пергаментной кожей, проницательным взглядом глубоко посаженных серых глаз и носом, похожим на птичий клюв. Одет он был в светло-желтый летний костюм и гофрированную рубашку с галстуком-шнурком. Узкие брюки были заправлены в мягкие мексиканские сапоги. Глядя на него, Эйб не мог сдержать восхищенной улыбки. Вот так красавец, думал он. И не подкопаешься. Перед Шульманом сидел человек культурный и весьма состоятельный: умудренный опытом, рафинированный старец, желанный гость в любом модном салоне.

      Разумеется, на самом деле полковника Генри Шелли звали иначе и был он одним из самых ловких и смышленых аферистов. Ему было шестьдесят восемь лет, пятнадцать из которых он провел за решеткой. Он много нажил и много потерял. Обвел вокруг пальца столько богатеев, что хватило бы на справочник голубых кровей. Шелли был мастер своего дела. А еще он был мот. Деньги утекали сквозь его тонкие, аристократические пальцы, как вода.

      – Помнишь, ты искал человека, Генри? – сказал Эйб. – Так я его нашел. Было непросто. И небыстро. Если он не подойдет, пиши пропало. Лучшего кандидата быть не может.

      Генри