Записки филиппинки (сборник). Нина Абрамович

этой обители, гостеприимно предложил мне разуться. Я заартачилась.

      – Тепло, влажно, грибок гарантирован!

      Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Пришлось разуться.

      Мы танцевали, водили хороводы. И делали движения руками и ногами, как это принято в индийских фильмах. На какой-нибудь их свадьбе с Раджем Капуром в роли жениха. Или Бобби в роли невесты. Боря, если честно, на Раджа Капура мало походил. Как, впрочем, и я на Бобби.

      Но танцевали мы самозабвенно, вдохновленные общим ажиотажем среди фанатеющих украинцев, облаченных в разноцветные сари и километры бледно-оранжевой ткани, заменяющей им шаровары.

      Потом, сидя на полу, в неумелой позе лотоса, мы ели вкусную индийскую пищу, которую в ведрах щедро разносили кришнаиты.

      Боря наталкивал дармовой едой банки, судочки, пакеты, кастрюли. Кришнаиты, молодые мальчики, терпеливо ждали, вычерпывая половником целые ведра прасада.

      – Мне же никто не готовит, – оправдывается Боря, наталкивая в пластиковую посуду халявный хавчик. – До следующей субботы мне этого вроде хватит.

      Когда мы возвращались из «Индии» и я помогала Боре допереть до трамвая котомки с экзотической снедью, Борис напросился ко мне домой.

      – Мне бы помыться, постираться. Ты уж пусти меня к себе в ванную, – заканючил Боря.

      – У тебя же своя ванная дома есть!

      – Да я не пользуюсь ею. Дом-то я продавать буду. Не хочу, чтобы покупатель начал торговаться из-за того, что сантехника была в употреблении.

      Поток моего сознания насчет джек-пота стал мелеть, вихрь ослабевать. И я уже с трудом представляла себя в роли Бориной пассии.

      Как мне не хотелось превращать свою чисто вылизанную квартиру в помывочную для бомжей!

      Но долг платежом красен. За Индию надо было расплачиваться.

      – Хорошо. Приходи, – через силу выдавила я из себя.

      – Так я на следующей неделе и приеду, – оживился Боря. – Во вторник. В час дня.

      – Без проблем! Только позвони мне на мобильный предварительно, – выразила я озабоченность.

      – Зачем звонить, деньги тратить? Ты запомни. Или запиши. «Вторник. Баня. Боря».

      – Я не против. Но ты все же позвони.

      – А ты что, можешь передумать? Где гарантии, что я помоюсь у тебя?

      – Так я тебе помывочный билет сейчас выпишу. – И, вырвав из блокнота розовый листок, я печатными буквами пишу: «Билет в баню. Боря. Вторник. 13.00». – Позвони! Мало ли, закручусь еще.

      И мы расстались с Борей. Он поехал на Нивки, а я – на Позняки.

      Как я и ожидала, через пару дней на моих ногах буйным цветом расцвели зудящие розочки. Привет из Индии! Особая благодарность кришнаитам! И приятелю Боре.

      Я мчусь в кожвендиспансер, на Левый берег.

      Очередь в диспансере была звеняще молчаливой. Стенку у дверей венеролога-дерматолога подпирали самые обычные люди. Все они имели отрешенный, непроницаемый вид. Будто прикидывались, что ожидают трамвая, а не приема к венерологу. Вот же артисты!

      Мне же мнилось, что краска