Грим Аврора. Сергей Ануфриев

пухлых губ. Давид активно орудовал внизу, а я вверху. Он целиком скрылся с моего обзора за ее ногами, оставив наблюдению свои волосатые руки, нащупывающие упругие округлости.

      Разогревшись до предела, я перетянул ее к себе, проникая в горячее нутро. Она была сверху. В голове мысли крутились каруселью безумия. Она кричала, пропитывая комнату диким звуком, которая и без того насытилась ароматами свечей, курева и наших потных тел. Мои руки дерзко сжимают ей рот, она кусает мне пальцы, рожая новые порции стонов. Мы изматываем ее хрупкое тело, передаем из рук в руки, ненасытно наслаждаемся процессом.

      Не удержав прилива извержения, я издал свой фатальный вой, едва успевая извлечь наружу член, заливая свой пресс белым густым семенем. Она упала на меня уставшим телом, помогая Давиду достичь своего апофеоза.

      После завершения дикой интеграции обомлевшие мокрые тела хватали глубокими глотками воздух, пытаясь насытиться кислородом.

      Пламя свечей продолжало игру, приноравливаясь к ритму легкого джаза.

      Глава 1.2

      Тошнота

      Росчерк, трение о кремень. Едва заметные искорки, сопровождающие свое явление одновременно уникальным и родным звуком, сводились к ритуалу, преследующему единственную цель – появление едва ощутимого огня, необходимого для подкуривания сигареты.

      Темнота давно захватила город. Дневной свет заменили огнями наземных звезд, раздающих притворные лучи освещения. Холодный воздух, шум проезжающих мимо машин. Стою, курю, поглощая вместе с воздухом тлеющий состав сигареты. Мне не присуще посещать бар в компании одиночества, тем не менее, мои друзья, включая Давида, заняты непонятными мне делами. Я с ним так и не виделся после минувшей нашей встречи.

      Очередной день лета я отмотал в непробудном сне, и, только очнувшись к вечеру, я испытал дикое желание заполнить свой смысл бытия алкогольным дурманом. Повторно очутиться в опьяненном отрезке времени. Праздные мысли занимали меня, провоцируя скорое отправление за упоенными глотками жизненно необходимого топлива. Алкоголь конфигурировался в соучастника моей действительности. Никогда не придавал чему-то такой важности, тем более безжизненности. Все изменилось, он реформировал функции, внес нечто вроде способности иного мышления, позволив по-иному просматривать мир в незнакомом ранее послезвучании. Ему удалось вписать притупление ненадобным чувствам, позволив раскрыться всему гнездившемуся в моей голове. Он как посланник, прибывший из-за далеких земель в просторы моих владений, преподнося мне ключ, отмыкающий участки коры, в которой наперевес нарочитости томилась естественная непринужденность свободной вольной мысли.

      Сегодня выбор остановился на том же баре, в сравнении с прошлым посещением заведение приютило символическую горстку любителей отстраниться от реальности. Я прошел к барной стойке, заказать стаканчик темного рома. Рядом со мной сидел шатен среднего роста, симпатичный на лицо, в красивой, пурпурного цвета рубахе и темных джинсах. По левую сторону