Непубликуемое. Мухортов Павел Петрович

ему ближе, но не в глобальном масштабе, а в рамках собственного мирка. Я борюсь пока внутри себя. С чем? С кем? Какой конфигурации мой противник? В чем его сила и слабость? В моих сомнениях? В заблуждениях? В одиночестве? Но я чувствую, что болею за хрупкость всего мира и всех, кто с именем человека, живет в нем. И ничего в этом мире не кончено! После нас – не потоп! Я тоже ответственен за будущее!

      К вечеру голова не прошла, поднялась температура, знобило, но одевшись потеплее, Манько все же поехал на встречу. Перед парадным, на лестнице стоял Сергей. Был он свеж, бодр, следов усталости, потерянности как не бывало.

      – Привет! – Манько кисло улыбнулся, согнул в локте руку, сжал пальцы в кулак.

      – Привет! – и улыбнувшись в ответ, Сергей бойко заговорил:

      – Ты еще не отошел после вчерашнего?

      – Да нет, просто… рана дает о себе знать, черт бы ее побрал. Мне нельзя пить, – Манько втянул голову в плечи, как бы извиняясь.

      – Серьезно? Извини, не догадался. Ну пошли, я введу тебя в курс дела, посмотришь на нашу организацию, – последнее слово он произнес, выделяя каждую букву.

      Они закрыли на засов входную дверь, пошли по темным коридорам, поднялись на второй этаж, уперлись в спортзал.

      – Здесь мы и тренируемся. Сергей настежь распахнул дверь. В ярко освещенном зале было четыре человека в белых кимано. Они приседали разминаясь. Несколько раз Сергей хлопнул в ладоши.

      – Мужики! Все сюда. Знакомьтесь, это Геннадий.

      Ребята приблизились, стали полукругом и Сергей по очереди каждого представил Манько.

      – Игорь, тоже разведка, год был там, медаль за отвагу имеет, прекрасно владеет всеми видами оружия. Бил, это кличка, а так, Борис, десант. Толик, десант, тоже ранение, полтора года пробыл. Иван, пехота, вынослив как дьявол. Меня ты знаешь.

      Очень приятно. Я смотрю вы занимаетесь рукопашным боем?

      – Правильно понял, – Сергей положил руку на плечо Манько, – а для чего - вот вопрос? Теперь о нашем деле… Мы решили, что с негодяями надо бороться их же способами. Сколько воды утечет, пока взяточника или хапугу закон приструнит, пока докажут вину, да и вряд ли хапуга поймет, когда закон с ним либерален. – Глаза Сергея горели гневом. – А мы его сами перевоспитаем! Вот и тренируемся, чтобы навыков не терять. Пригодилась армейская наука. Ты не осуждай, а подумай, там же мы гадов уничтожали для того, чтобы было легче, а здесь тот же фронт. Не страшно?! А гадов надо убирать, очищаться. – Сергей перевел дыхание. – Мы себя на это обрекли. Будешь с нами?

      Манько молчал, прямо глядя в глаза ребятам.

      – Разминкам, ребята! Все разбежались, через пять минут начнем, – крикнул Сергей и стал раздеваться.

      – А ты, Гена, не спеши, подумай, посмотри… Садись пока на лавку. Или раздевайся, кимоно я принес, потренируешься.

      – Да нет, не могу согнуться. Инвалид второй группы в двадцать лет. Он отвернулся и пошел к лавке, слыша за собой догоняющие шаги. Сергей остановил