Прошлого нет. Рауфа Кариева

на занятия, слушала лекции. На женской половине мечети была старшая бабушка, ее звали Минхаджир-апа. Старшая она была не по возрасту, там были и постарше, а по исполняемым организационным функциям. К ней можно было обращаться по разным вопросам, советоваться. Эта бабушка была очаровательной. Вообще, я считаю, что люди, которые называют ислам воинственной религией, просто не бывали на «маджлисе» татарских бабушек. «Маджлис» – слово арабское, но используется в татарском, узбекском, таджикском языках. Переводится как «собрание». Какие милые и приятные эти бабушки, от них веет покоем и умиротворением. Все в белых платочках, завязанных под подбородком двумя  рядом расположенными, а не противоположными, углами, в белых вязаных носочках. Каждая бабушка  («Эби», по-татарски)  – это воплощение доброты.  А когда их много, смотришь на них, слушаешь их речь, на душе становится хорошо и спокойно. Когда в сердце очень пожилой женщины есть ИМАН (вера), то она прекрасна. И не важно, какой это ИМАН – ислам, православие или католичество. Женщина с ним – прекрасна, несмотря на солидный возраст.

      Однажды Минхаджир-апа сказала мне: у тебя нет мужа, это нехорошо для мусульманки. Надо тебя выдать замуж. У нас есть на примете двое неженатых уважаемых человека, они просят подыскать им жен. Одному 64 года, а другому – 72. А мне тогда было 44 года, и я робко спросила старшую бабушку: а нет ли мужчины  лет 50? Она ответила, что 50-летних быстро «разбирают», да и они  отказываются знакомиться с женщинами старше 30 лет. Тогда я выбрала того, что помоложе, и сказала, что согласна с ним познакомиться.

      В это время у меня было много жизненных проблем. На работе, со здоровьем. И опять я начала сама себя убеждать, что если мне удастся выйти замуж за порядочного человека, то мне будет намного легче. И подруга моя самарская меня поддержала. Сказала, ну и что, что он в возрасте, мол, зато не будет «стучать копытом». Под выражением «стучать копытом» мы всегда подразумевали буйное поведение молодых мужчин: пить, гулять и прочее. А взрослый, ну очень взрослый мужчина, как правило, уже успокоился. Как говорила моя подруга, выйти замуж за старика вполне можно – «грелку к ногам и пенсией пользоваться».

      И вот я пошла на свидание. Прихожу, а там стоит дедушка. Ну, это-то понятно, по возрасту-то он точно дедушка. Но дедушка был еще и потрясающе одет. У него был, видимо, какой-то мусульманский сан, и он был одет в строгом соответствии с традициями. Я видела одетых по традиции мужчин в мечети, но, как правило, из-под золоченого халата были видны абсолютно европейские туфли, брюки. И я видела, что на улице мулла оставляет только головной убор, и надевает обычную верхнюю одежду. Но на дедушке, который пришел ко мне на свидание, были одежда, обувь  такие, что можно было выставлять табличку, как в музее: «Одежда городского жителя города Шираза, Персия, 16 век». На дедушке были настоящие ичиги до колен (национальная обувь), халат, правда, без вышивки, из добротного сукна,  штаны восточные по типу галифе, заправленные в ичиги, чалма. А также у него была роскошная, окладистая, густая борода  по пояс. На