Сны Эйлиса. Книга II. Мария Токарева

приближаясь, поддерживаемый сознанием своей правоты:

      – А что я разрушил? Не позволил тебе заполучить очередную куколку? Разрешил остаться ей личностью? Сберег тебя от очередной душевной пустоты? Ты не янтарь, а полая порода, раз не понимаешь этого.

      Прорывалась сущность стража, это всепоглощающее желание всех поучать, всем советовать. А ведь сам-то совершенно запутался, особенно когда стоял напротив потерянного от ярости Раджеда.

      – София не со мной! Вот что я понимаю! И ты заблокировал портал! – восклицал, как в экстазе, льор. Он почти выл, точно раненый зверь.

      – Для твоего же блага! – убеждал отчаянно Эльф, ведь он пообещал и Соне защитить ее. Но сколько же боли отразилось в золотистых глазах чародея, будто вся вселенная опрокинула в них юдоль скорбей. Казалось, если бы прямо в тот миг доставить мановением чуда Софью, то всем бедам вмиг настал конец. Если бы Сумеречный обладал только силой, то так бы он и поступил, но знание твердило ему и твердило: «Еще не время». И он терпел словесные побои.

      – Хочешь объяснить это опять высшей целью? Ты лишил меня моей добычи! – прорычал Раджед, точно слова ему подсказывали львы с массивных кованых замков и чеканки дверей.

      – Вот как ты ее называешь, да? – возмутился Эльф. – Вот за это и лишил! Она этого не заслужила, а сам ты бродишь в тумане своего гнева.

      Раджед отвернулся, зажмурившись, прерывисто дыша, точно в порыве рыданий, но глаза оставались сухими и ясными.

      – Гнева… Гнев не на нее. Нет, она… она действительно не заслужила. Добыча… что я говорю… – Голос его стал спокойным, тоскующим, но вновь окрасился тонами ярости: – Гнев на тебя! Может, она бы вернулась! Сама!

      – Кому суждено вернуться, тот вернется. А кто похищен, того тянет домой. – Сумеречный выпрямился, радуясь, что его все-таки слушают.

      – Опять загадки? Где же истина в этом лабиринте сплетенной лжи? Она вернется? Эльф! Проклятый предатель, Эльф!

      – Не знаю! Я уже ничего не знаю в вашем мире! Знаю, как было неправильно, то исправил по мере сил. Остальное – за вами, – отозвался Сумеречный издерганно. Он прибыл поговорить, но вновь от него требовали однозначных ответов, точно от гадалки, с той лишь разницей, что его прогнозы сбывались с катастрофической точностью.

      Они замолчали, точно все слова мира иссякли, источник звуков задавил колоссальный валун безмолвия, иссякли ключи недомолвок и робкие дождевые капли понимания. Наставала великая засуха молчания, от которой почва душ покрывалась трещинами, точно просторы Эйлиса.

      – Эй… Радж… – неуверенно пошевелились спекшиеся губы Эльфа, который стоял с понурой головой.

      – Я тебе не «Радж», – резко оборвал льор, поправляя жабо, хотя оно и без того слишком безупречно держалось на длинной шее. В присутствии этого блестящего аристократа Эльф как нигде осознавал, какой же неопрятный бродяга, пусть и в кольчуге, пусть и с мечом.

      – Ну что ж… – вздохнул он, твердо отзываясь: – Раджед! Похоже, в ближайшее