Рассказы: Выпуск 9. Аромат птомаинов. Игорь Кременцов

на хрен! – сквозь зубы просипел Джорджи.

      Несмотря на то, что белка требовала две большие ветки и кусок ствола, на самом деле она имела в виду нечто другое. Понимание двойного смысла речей мутанта пришло легко и быстро. Словно кто-то телепатически отправил образы в голову Джорджи.

      – На хрен! На хрен! Двухголовый урод! – Джорджи не собирался выполнять беличьи требования. По крайней мере пока над оврагом не поднялось нечто потрескивающее, извивающееся, пахнущее почвой и чем-то вроде протухших фруктов.

      Джорджи не оборачивался. Ему хватило одного взгляда на землю, где в свете трех красных лун извивались тени. То, что их отбрасывало, походило на исполинское переплетение древесных корней с насаженными на них человеческими скелетами.

      Тук-тук, клац-клац, щелк-щелк…

      «Это кости тех, кто был до тебя, – подумал Джорджи. – Просто кости…»

      Движущиеся тени скелетов и корней сливались, и было не разобрать, кто кого шевелил, а Джорджи не собирался оборачиваться, чтобы уточнить.

      Тихо молясь, он сел на землю, чтобы расшнуровать свои армейские ботинки.

      Тук-тук, щелк-щелк…

      В кроне скрипуче захохотала двухголовая белка.

      А потом все это перекрыл рев бензопилы.

      Хей-хо, мы пьем и пьем всю ночь.

      Хей-хо, к утру свежи как огурцы.

      Хей-хо, трактирщик, где твои жена и дочь?

      Хей-хо, мы парни-удальцы!

      Впоследствии, лежа на больничной койке, Джорджи рассматривал перебинтованные культи, оставшиеся от его ног, и раз за разом прокручивал в памяти случившееся. Он совершенно четко помнил, как полз по тропинке, ведущей от дерева к дому, и на ней оставались две жирные красные полосы. Помнил боль. Она была похожа на два котла с тлеющими угольками, в которые кто-то поместил обрубки ног Джорджи.

      Он помнил, как боялся, что шнурки ботинок, играющие роль жгутов, лопнут или развяжутся, и вся кровь моментально вытечет.

      Была жуткая слабость и сонливость. Где-то впереди он увидел приближающегося старика.

      Самым четким и одновременно расплывчатым воспоминанием стала песня лесорубов.

      «Хей-хо, мы пьем и пьем всю ночь…»

      Джорджи преодолел путь от дерева до таблички под аккомпанемент веселенького напева, но даже спустя недели, окончательно придя в себя, он не сказал бы точно, кто ее пел…

      Он сам или говорящее двухголовое чудовище, похожее на белку.

      ***

      Вошла медсестра. Она принесла поднос с тарелкой куриного бульона, хлебом и сваренным вкрутую яйцом.

      – Мистер Вуд, пора завтракать. – Она улыбнулась, и Джорджи ощутил благодарность. Красивая молодая женщина улыбалась ему и приносила еду, не замечая перебинтованных обрубков вместо ног Джорджи. Пусть это была ее работа, тем не менее…

      – Благодарю вас! – Он оперся на локти, чувствуя, как запах бульона заставил слюнные железы работать на износ.

      – И еще… – Из кармана халата сестра извлекла небольшой белый конверт. – Это от отца Брауна. Он просил передать его вам и сказать,