Тайна подземного хранилища. Жаклин Уэст

Зачем тебе эта бутылочка?

      Вэн невольно прижал ладонь к карману.

      – Какая бутылочка?

      – Что у тебя в кармане. Вместе с Корнелиусом.

      – А, я… – запнулся Вэн. – Она принадлежит моему другу. Вроде как. Я просто берегу её для него.

      – Но Галька сказала… – Всё тело белки внезапно напряглось. – Сокол! – вскрикнула она и нырнула за ворот Вэна.

      Вэн посмотрел вверх. Над ними, отбрасывая тень на ряды блестящего стекла, пролетела ширококрылая птица.

      – Не люблю соколов, – прошептала белка. Дождавшись, когда птица улетит, она вылезла назад на плечо Вэна. И опять вздрогнула. – Эй! Галька!

      Вэн развернулся, готовый уклоняться от летящих в них мелких камней.

      Позади него стояла девочка с разинутым ртом и совершенно круглыми глазами цвета заплесневевших пенни.

      – Галька! – воскликнула белка. – Так здорово тебя встретить! Сто лет не виделись!

      Галька не ответила. Она смотрела на Вэна. Вэн смотрел на неё. Они так долго друг на друга смотрели, что Барнавельт отвлёкся и стал громко вылизывать передние лапки.

      – Что ты здесь делаешь? – наконец спросила Галька.

      – Что ты здесь делаешь? – одновременно с ней выпалил Вэн. – Что вы все здесь делаете? Зачем вы собираете старые пенни и дым от праздничных свечей?

      Глаза Гальки стали ещё больше. Вэн увидел поверх её плеча, как мужчина на подиуме достаёт из кармана горсть монет. Он брал их по очереди в руку, и всякий раз между его пальцами вспыхивал кружок мерцающего света, словно его испускали сами монеты. Он передавал эти световые кружки другому мужчине, при этом они на секунду вспыхивали зелёным, а тот опускал их по одному в бледно-голубые бутылочки и затыкал пробкой. Покончив с монетами, первый мужчина бросил их к куче других и ушёл.

      – Я практически уверен, что чую попкорн, – произнёс тихий голос в ухо Вэна. – Кто-нибудь ещё чует попкорн?

      – Нет, Барнавельт, – хором сказали Галька и Вэн.

      Брови Гальки взлетели вверх. Вэн набрал воздуха в грудь, но, прежде чем он успел пошевелиться, или что-нибудь сказать, или даже подумать над своим следующим вопросом, Галька схватила его за руку.

      – Тебе нужно уйти отсюда, немедленно, – прорычала она и, не отпуская запястья Вэна, бросилась к двойным дверям.

      – Почему? – спросил Вэн, пока Галька тащила его по проходу. Барнавельт так и сидел у него на плече. – Почему мне нельзя здесь быть?

      – Потому что кто-нибудь может тебя увидеть, – прошипела Галька. – Не могу поверить, что этого ещё не произошло!

      – А что будет, если они меня увидят?

      – Не знаю, – Галька выдернула через дверной проём его в темноту лестницы. – Но будет плохо.

      Вэн, спотыкаясь, побежал за ней по ступеням вверх.

      – Они сделают мне больно?

      Галька на секунду замерла, и у Вэна похолодело в желудке. Затем она прибавила шагу и пробурчала что-то, что он не смог разобрать.

      – Да! Давай! – радостно восклицала белка на плече Вэна. – Пошёл!

      – Я ничего не сделал, – сказал Вэн, что почти не было ложью. Но от мысли о лежащей