Третье поколение. Марианна Алферова

из первого поколения. Гор пугается немигающих черных глаз без ресниц, тонких губ, серой истонченной кожи. Отшатывается, забивается в угол, прижимается к Наде. Слово «сирота» ему ни о чем не говорит. Он потерял то, чего у него никогда не было, у него всегда была только Надя – круглолицая, веселая, с черными, завязанными на макушке в дерзкий хвост волосами. Гору тогда было пять с половиной лет.

      Они жили в боксе-каюте вдвоем. Стойка с кроватями (Надя спала на верхней, забираясь на нее ловким броском тела), Гор – на нижней. В стене у каждого имелся маленький шкафчик для личных вещей – белья, запасного планшета, который иногда именовали тушкой, нескольких коробок с какими-нибудь вкусняшками. Еще был один общий шкаф – такой большой, что в нем могла спрятаться Надя, а не только малыш Адриан. Там хранились одежда, старая три-дэшка без картриджа, коробка с лекарствами. За матовой загородкой – туалет и душевая кабинка. Это их мир, их пространство, их территория, где можно укрыться. Каюта, в которой матовый иллюминатор на двери в коридор создавал иллюзию окна. Переборки, клочок палубы, дверь. Дверь открывалась в узкий коридор – напротив такие же боксы-каюты, оттуда поутру выползали дети и взрослые. Первые – бежали в школьный блок, вторые – в рабочий. По вечерам двери в коридор держали открытыми – крошечные боксы были слишком тесны, так что коридор служил своего рода общей гостиной, здесь болтали, смотрели голограммы, обсуждали новости, кокетничали, назначали свидания, ссорились, сплетничали.

      – Почему у нас нет окна? – спрашивал Гор Надю.

      – Окно есть.

      – В коридор! А нужно окно со звездами.

      – Такие окна опасны.

      – Нам нужно окно в нашем боксе, – требовательно заявлял Гор. – Окно, мне нужно окно со звездами!

      – У нас будет окно. Но не здесь, – обещала Надя. – На планете, когда мы до нее долетим.

      – А Пирс говорит, что никакой планеты нет.

      – Кто такой Пирс, чтобы утверждать такое?

      На следующую ночь после того, как пришло известие о гибели родителей, Надя разбудила Гора и сказала одной слово: «пойдем».

      И он пошел за нею – сначала узкими извивами коридоров, потом через какой-то технический выход они выбрались во внешний круг – лимб палубы, окруженный складскими блоками. Здесь они облачились в скафы и загрузились в шлюз. Насосы стали откачивать воздух, и Гор, завороженный, смотрел, как движутся стрелки манометров к красной черте. Наконец в шлюзе настал вакуум, двери открылись, и они ступили на балкон.

      – Тебе страшно? – спросила Надя.

      – Нет.

      – Обитатели промки боятся внешнего мира не потому что он страшен, а потому, что им этот страх внушили. Но если ты начнешь говорить, что готов переступить порог, что тебе не страшно, тебя начнут пугать сильнее, чтобы ты испугался, как и все прочие.

      – Зачем? – спросил Гор.

      – Потому что так им проще.

      – Кому – «им»? Училке в школе?

      – И ей тоже.

      – Тогда что делать?

      – Не поддаваться страху. Человек,