Мой выигрыш – ты. Александра Ронис

боюсь, – прошептала Алена, обхватив себя руками и пытаясь согреться от охватившего ее озноба.

      Здесь было холодно. Очень холодно. Ее тело вмиг покрылось мурашками с головы до ног. Но страшнее всего был даже не холод, а тьма, окутавшая ее со всех сторон. Почему-то она наводила жуткий, безотчетный страх, от которого шумело в висках, и кружилась голова. Алене начинало казаться, что она парит где-то в невесомости, черной и бесконечной, где нет ни времени, ни пространства. Эта тишина давила на грудь, мешала дышать. Нет, она никогда не боялась ни темноты, ни замкнутых пространств, но сейчас это было очень похоже на клаустрофобию. И мысли стали приходит одна другой страшнее.

      Их найдут. Найдут и убьют. Никто ни о чем даже не спросит. И никто им не поможет. Их никто даже не услышит. Они так и останутся навеки здесь в этом сыром и темном погребе.

      – Илья, – позвала она шепотом, невольно начиная поддаваться внутренней панике, дрожа уже всем телом, то ли от страха, то ли от холода.

      – Тихо, – шикнул на нее парень где-то совсем близко.

      – Я не могу здесь… Тут так темно и холодно, – в ее голосе стали проскальзывать истеричные нотки. – Мне страшно!

      Наверху послышался едва различимый шум – кто-то ходил по дому. Несколько раз проскрипели половицы в кухне, давая понять о том, что пришедший не один. Совсем близко зазвучали приглушенные голоса, среди которых Илья без труда узнал Михея, начальника охраны дяди: «Здесь они были… бинты вон в мусорке…», «На кровати кровь… Илья здесь был…», «Ушли…» «Недавно совсем были…».

      Алена тоже это слышала. Из ее груди вырвался сдавленный писк. Она тихо заныла.

      Одним движением руки Илья притянул девушку и крепко прижал ее голову к себе, чувствуя, как она уткнулась носом ему в грудь, а пальцами вцепилась в ткань рубашки. Не хватало еще, чтоб она тут начала разводить сырость, тогда их точно обнаружат в считаные секунды! Он понимал ее животный страх, понимал, что она не виновата в начинающейся истерике, понимал и ничего не мог сделать, чтобы успокоить ее. Маленькая, как же неудачно ты оказалась в тот вечер в казино! Выбраться бы живыми из этой заварушки!

      Ходящие наверху обшаривали, кажется, каждый кусочек дома. Судя по протяжному скрипу мебели, не поленились заглянуть в шкафы, возможно, и под кровати. Через некоторое время беглецы, укрывшиеся под ногами своих преследователей, стали свидетелями «отчета» Михея кому-то «вышестоящему»:

      – Недавно были здесь, – трубил басом Михей прямо над головой притихших Ильи и Алены. – Бинты окровавленные валяются… на стульях одежда женская, сумочка… обувь. Не исключаю такой возможности, что они либо спрятались от нас где-то поблизости, либо… в деревню отправились за подмогой… или еще чем, но скоро вернутся, – выслушав ответную реплику, он объяснил: – В сумочке ключи, какая-то мелочь бабская, деньги… Или впопыхах забыли, или вернутся скоро, – продолжал стоять на своем. – Собаку бы сюда, – добавил с сожалением и снова замолчал, слушая собеседника: – Хорошо, подождем их здесь до темноты, может, вернутся.