Великий африканский крюк. Григорий Кубатьян

обнаруживая современные байки повсюду. Заметили такой же, как у меня, «сузуки». Турецкий вариант был даже лучше подготовлен к сложным дорогам, у него стояла защита картера, а на моем – нет. В Петербурге мы не смогли её найти. Владелец турецкого «сузуки» привязывал к красному тюнингованному красавцу мешок с капустой. На Галатском мосту мы увидели парнишку на таком же, как у Алексея, дорогущем КТМ. Было обидно. Едешь удивлять мир статусом инопланетянина, а попадаешь во вселенную, в которой все на летающих тарелках.

      Улицы сверкали вывесками мотомагазинов. По дорогам носились байки всех видов. У водителей руки были защищены крепившимися к рулю плотными мешками, а животы – фартуками наподобие дворницких. Все-таки в январе холодно даже в Турции.

      В Стамбуле мы провели несколько дней и направились на юг, в теплые края, где не страшны снег, лёд и ветер.

      В наших шлемах была радиогарнитура, чтобы переговариваться в дороге. Удобное устройство. Но передатчик Алексея сразу вышел из строя, и я не мог его слышать. Решения, где делать остановку, приходилось принимать мне.

      – Начальник экспедиции – я. Говорить, что делать, тоже должен я, – сказал Алексей. – Отдай мне свой передатчик, а себе возьми сломанный.

      Мы поменялись, но теперь ситуация тяготила меня. Я не мог произнести ни слова, а Помор в моей голове травил байки и пел песни, вроде подбадривая, а на самом деле мешая сосредоточиться. В итоге мы отказались от радиосвязи и подавали друг другу сигналы гудками.

      По дороге Алексей проколол колесо. Пока устраняли поломку, познакомились с местным байкером. Его звали Салим.

      – Ребята, вы давно в дороге? Приглашаю вас в гости. Поедите, согреетесь, посмотрите телевизор.

      Мы согласились. И действительно, в доме у Салима нас вкусно накормили. Но новости по телевизору были плохими: погромы в Кении, война в Судане, убийства иностранцев в Алжире. А вот и турецкая новость: человеку во время молитвы в мечети стало плохо, сердечный приступ. Окружающие заметили это, но прервать молитву не решились, скорую вызвали лишь по окончании намаза. Когда прибыла реанимационная машина, было поздно – человек умер.

      За ночь выпал снег, но мы продолжили поездку. Дорога шла через горы. Асфальт подмерз, а ветер был сильный. Мой мотоцикл кренился под опасными углами. На одном из перевалов я заметил лежащий в кювете грузовик, заваленный снегом. Его задний борт украшало изображение турецкого флага. Турция в снегу – символично. Я остановился, чтобы сфотографировать.

      Было холодно, без перчаток пальцы заледенели. Началась пурга. Я спрятал камеру и завел мотор. Дороги было не видно из-за летящих в лицо снежных хлопьев, я проехал еще пятьсот метров и поскользнулся на льду. Мотоцикл упал на бок и воткнулся в лежащий на обочине сугроб. Хорошо, что на мне был защитный костюм. Пошатываясь, я поднялся на ноги и осмотрел байк. Поворотник разбит, на пластиковом кофре трещина.

      Подъехал Алексей. Вместе подняли мотоцикл, но ехать дальше было опасно. Возле нас остановилась полицейская машина:

      – Все в порядке?

      Я