Русские сказки. Роман Злотников

кашлянул, выплюнул мутную, сизую струйку дыма и зарокотал на малых оборотах, сотрясая машину мелкой дрожью. Пилот еще несколько мгновений вслушивался, потом разогнулся и уже привычным движением вытер руки изрядно замасленной ветошью. Похоже, этот вонючий, неуклюжий и нелепый механизм под названием двигатель внутреннего сгорания наконец-то ему покорился. За спиной послышался голос старшего механика:

      – Завел, значит…

      Юрий повернулся и, мгновенно натянув на лицо выражение искренней радости с оттенком подобострастия, бодро ответил:

      – А как же, Прон Акиевич. Я ж обещал.

      Старший механик обошел машину кругом и заглянул под задранный капот с другой стороны:

      – А это что?

      Пилот смущенно потупился:

      – Да это так, придумка одна, чтоб искра ровнее была.

      Старший механик куснул ус и задумчиво покачал головой:

      – Ну-ну, посмотрим на твою придумку, – после чего повернулся и величественно проследовал в свою каморку, притулившуюся к стене в дальнем конце гаража.

      Юрий проводил его взглядом, стер с лица подобострастную улыбочку и, сунув ветошь в наколенный карман своего засаленного комбинезона, снова нырнул под левый капот старого авто.

      Они с американцем покинули поместье господина Максина три месяца назад. На следующий день после званого обеда. В тот знаменательный вечер он провел лишь самую поверхностную обработку полковника Эксгольма, поскольку резкое изменение его позиции от полного неприятия до абсолютного доверия выглядело бы слишком подозрительно. Поэтому после краткой беседы, основным достоинством которой было не содержание, а сочетание инфразвуковых ритмов, полковник вызвался прислать за ними на следующий день авто, чтобы отправиться туда, где они смогут представить достаточно убедительные доказательства.

      Все прошло по плану. От получасового разговора в отдельном кабинете роскошного ресторана у полковника осталось только ощущение того, что предъявленные доказательства связаны с тайнами короны, да еще смущение от собственной забывчивости, явившейся, очевидно, следствием глубокого впечатления, произведенного тем, что ему было предъявлено.

      Барон Эксгольм оказался ценным приобретением. Он был выходцем из небольшой, но довольно сплоченной общины северных приморцев, из-за своей малочисленности уже давно тесно связанных родственными узами. Большинство представителей этой общины, несмотря на иноземные корни, служили престолу суверена уже на протяжении многих поколений, а потому барон имел весьма обширные связи во всех сферах общества. Благодаря этим связям им обоим удалось почти мгновенно найти работу. Юрия устроили шофером в гараж штаба военного округа, а Круиффу, как представителю науки, была предложена должность консультанта при городской телефонной компании. Это назначение открывало чрезвычайно широкие возможности и при надлежащем их использовании могло помочь им не только быстро и естественно вписаться в здешнее общество, но и занять в нем достойное место. Однако американец был больше занят подготовкой надежного пути ухода за границу. Поскольку состояние