Слишком много денег. Ростислав Олегович Нестеров

карточки, на обратной стороне которых для удобства была нарисована схема прохода к магазину. Звали его согласно этой бумажке Мустафа, а вот сложную турецкую фамилию я прочитать так и не смог. Ну и хрен с ней…

      Затем Веня довольно живописно рассказал о многомиллионном советском народе, уставшем от серости и монотонности жизни. Пока весь цивилизованный мир любуется волшебной красотой парящих мыльных пузырей, наши люди, по словам Вени, вынуждены уныло созерцать грязный обмылок в сломанной мыльнице. И никаких тебе радужных переливов!

      – Что, совсем нет? – искренне удивился Мустафа.

      – Сами по себе выдувалки мыльных пузырей в СССР имеются, – пояснил Веня, – но вся загвоздка в том, что все они ненадлежащего качества!

      Изобразив мрачную картину товарного дефицита и бесконечных очередей, Веня решительно вступил с ним в непримиримую борьбу. Он говорил так живо и эмоционально, что мы буквально увидели мощный поток разноцветных выдувалок, берущий начало здесь, именно здесь, в этой лавке, и устремляющийся к советским границам. Там поток, послушный Вениной воле, дробился, распадался, множился, как весенний ручеек, и постепенно охватывал бескрайние просторы всего Советского Союза – от Балтики до Владивостока, от Таймыра до Кушки. В каждом доме, в каждой семье выдувалке мыльных пузырей находилось достойное место!

      Тут до хозяина стало доходить, какие ослепительные перспективы открываются перед ним. Он вывалил на прилавок полтора десятка выдувалок разного размера и принялся расхваливать непревзойденное качество производимых с их помощью мыльных пузырей. Но Веня жестко вернул разговор в намеченное русло. Он сыпал цифрами с таким количеством нулей, что мне приходилось для доходчивости писать их на бумажке, он живописал всеобщее ликование советского народа, получившего, наконец, возможность предаться простым человеческим радостям, он подсчитывал прибыль. Веня говорил так убедительно и ярко, что, когда я застрял на слишком сложной фразе, беседа продолжилась без моего участия, – Мустафа и без перевода все понимал. Он как завороженный кивал головой и с восхищением смотрел на Веню. А тот, не меняя тональности выступления, мягко перешел к делу.

      – Для начала нам надо поставить пробную партию, – Веня отложил несколько образцов, – таких, таких и таких. Это позволит нам начать рекламную кампанию и подготовить общественное мнение к массовому вбросу товара на рынок. Что касается количества…

      Тут Веня пододвинул к себе бумажку и для наглядности написал, сколько и чего мы хотим. Мустафа как завороженный следил за появляющимися цифрами, а когда Веня изобразил последний нолик, повернул бумажку к себе и, быстро-быстро щелкая клавишами калькулятора, поставил напротив Вениных цифр свои цены. После чего они начали торговаться, что-то зачеркивать, вырывать друг у друга бумажку и закатывать глаза. При этом Мустафа для убедительности хватался то за голову, то за сердце, а Веня делал шаг в сторону двери, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

      А я смотрел на весь этот балаган и ничего