Килим. Василина Викторовна Владимирцева

что скрещивать мечи.

      Дмитрий начертил знак в ответ и, быстро набросив кожанку, висевшую на спинке стула, направился к выходу, не забыв оставить на столе плату за вечер и какие-никакие чаевые. На самом выходе он обернулся, на прощание начертив знак ограждения от зла – ко всем в целом и ни к кому в частности – и вышел на улицу.

      Октябрь в этом году вышел сырым и промозглым, но не слишком холодным – лёд ещё не покрыл луж, однако влажный настойчивый ветер пробирал до костей, легко продувая джинсы и заставляя Дмитрия ёжиться. Всё-таки стоило послушать Наташку, которая все уши ему утром проворчала: «Надень куртку, надень куртку, замёрзнешь»…

      Что он ей тогда сказал? «На что мне куртка, порт нарисовать две минуты?» Ну-ну. Надо будет всё-таки проверить, нет ли у Наташки в роду ведьм… магического дара у жены не было совершенно, и родители тоже были обычными людьми, но вот её чутьё порой даже самого Дмитрия поражало.

      От размышлений Дмитрия отвлекли звуки, недвусмысленно намекающие, что кому-то сейчас явно очень плохо. Маг хмыкнул и не спеша подошёл к мусорным бакам, из-за которых и доносился шум.

      Увиденная картина его ничуть не удивила – у людей неподготовленных телепортация, особенно принудительная, часто вызывала тошноту.

      Дмитрий равнодушно смотрел, как парень, которого недавно вытурили из бара, согнувшись в три погибели, избавляется от содержимого своего желудка. Задумчиво пошарив по карманам, маг наткнулся на носовой платок, заботливо припрятанный в уголке. «Наташа, конечно» .

      Дмитрий протянул находку пареньку, и тот, похоже, только заметивший, что больше в подворотне не один, сначала заметно вздрогнул, но затем благодарно принял платок и отёр им рот.

      – С..спасибо. – Голос у него тоже оказался какой-то… нелепый. Мальчишечий, словно не до конца ещё сломавшийся, хотя парень явно уже перешагнул порог полового созревания.

      – Слышал, ты ищешь проводника? – Голос Дмитрия звучал равнодушно, да и взгляд его выражал крайнюю степень безразличия, но лицо паренька в секунду прояснилось, а голубые глаза вспыхнули надеждой.

      – Да, я…

      Дмитрий грубо его перебил:

      – Завтра, два часа ночи, под первым пролётом метромоста. Приходи один.

      Парень открыл было рот, но маг резко наклонился к нему и взглянул прямо в глаза. Два чёрных омута словно высосали из мальчишки всю волю и он только кивнул.

      – И да. – Хриплый низкий голос мага вдруг зазвучал глуше, и от него повеяло могильной холодцой. – Если ты кому-нибудь скажешь хоть слово, можешь не беспокоиться. Никто тебя никогда не найдёт. Даже на Изнанке.

      Паренек судорожно закивал, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

      Дмитрий молча кивнул и развернулся, собираясь уходить, когда его настиг звонкий голос:

      – А под каким первым пролётом – справа или слева?

      Дмитрий чуть не споткнулся, не веря своим ушам.

      «Он что, настолько идиот?»

      Огромным соблазном было ляпнуть