Тридцать второе июля. Ева Авер

я.

      Кайи пока нет, она ещё не успела вернуться с обеда. Сажусь за свой стол и пытаюсь честно включиться в работу. Но по мере приближения вечера у меня всё сильнее скручивает желудок, а сердце сжимается и учащённо бьётся, стоит только подумать о Декеле. Усилием воли заставляю себя отвлечься от мыслей о вечеринке и всё-таки переключиться на работу. Ведь я уже обрабатывала этот материал позавчера; надо только вспомнить всё и повторить снова.

      Сейчас у меня в работе один довольно интересный роман, вот только его автор – известная и довольно успешная писательница – надумала в конце убить главную героиню. Возможно, у неё самой что-то произошло в жизни, и поэтому она перенесла свою драму на страницы романа. А может быть, просто в момент написания концовки по какой-то причине жизнь ей показалась не особо радужной и светлой, и писательница решила, что и её герои не заслуживают счастья.

      Я не могу с этим смириться. Только не в этот день! Сегодня никто не должен умереть, пусть даже и на страницах книги!

      В моей голове внезапно рождается сюжет альтернативной концовки, и я немедленно принимаюсь за работу, торопливо строча новые главы романа. Увлечённая этим занятием, даже не замечаю, в какой момент в кабинете появляется Кайя.

      Через пару часов захватывающей работы, в результате которой в романе появляется четыре дополнительные главы, я, наконец, отрываюсь от компьютера и замечаю, что моя коллега сидит на своём месте. Привычно качая ногой в такт музыке, льющейся из наушников, она занимается своей работой. Я ценю в Кайе это качество. При всей своей динамичности, энергичности, любви к сплетням и пустой болтовне она никогда не станет никого отвлекать от важного занятия ради пустого трёпа. Моя весёлая и неуёмная коллега добросовестно придерживается принципа: на работе – дела, а всё остальное – в свободное время.

      Я делаю глубокий вдох и потягиваюсь, сидя в кресле. Мне нравится то, что я сейчас написала. Прекрасно понимаю, что автор ни за что не согласится на столь отличающуюся от оригинала редакцию своего произведения. Но мне плевать! Я просто хотела создать что-то более светлое и позитивное, чем было в исходном варианте. И у меня это получилось!

      Честно говоря, я никогда не понимала, почему некоторые писатели так любят зарождать в душах своих читателей негативные эмоции, страх, жалость, мрак и печаль, в то время как у них есть возможность наполнять людей любовью и светлой энергией, счастьем и энтузиазмом…

      Вдохновлённая проделанной работой, собираюсь домой: надо успеть привести себя в порядок, чтобы поразить Декеля в самое сердце.

      Вечером я снова оцениваю себя перед зеркалом: если не считать расширенных от волнения зрачков и учащённого от предстоящей встречи дыхания, я собой вполне довольна. Выхожу из дома и ныряю в салон такси. Всё тот же водитель, что и в предыдущие два дня, везёт меня через весь город в ресторан «Сириус». Как и прежде, сталкиваюсь в дверях с Гардо. Мы приветствуем друг друга, и он снова восторгается книгой, которую получил от меня.

      – Ты, кстати, хотел показать мне какие-то фотки, – роняю я опрометчивую фразу, слегка отвлекаясь мыслями от настоящего момента.

      – М-м…