Романс со Зверем. Наталия Лебедева

клумбы. «Как к празднику готовятся!» – подумалось Ане.

      – Через две недели День нашей воинской части. Юбилей! – ответом на ее молчаливый вопрос прозвучал голос «извозчика».

      «Господи, я слишком громко думала или они тут и мысли пеленгуют?! А вообще, молодец, Аня, приехала с корабля на бал!»

      Машина остановилась, как она догадалась, у общежития. Не успел водитель открыть дверь, как к нему подбежал молодой солдат, и, отдав честь, что-то быстро протараторил.

      – Потому что предупреждать нужно! – проворчал ефрейтор, возвращаясь на водительское кресло. – Велено вас к полковнику Быстрову доставить!

      – Сейчас? – машинально переспросила девушка.

      – Нет, после ужина и чайной церемонии!

      Аня хотела съязвить, что как раз об этом и мечтала по прибытию, а заодно и переодеться с дороги, потому что выглядела она не лучшим образом, но решила не вступать в конфликт с «обидчивым таксистом», как она тут же окрестила его про себя. Привычка характеризовать людей в двух словах появилась у нее еще в детстве. Дядя Коля был «Добрый Гулливер», потому что «всем помогал и защищал людей», как объясняла это Аня.

      Ожидая в приемной Николая Павловича, Аня успела познакомиться с его милым делопроизводителем, выполняющим функции практически секретаря. Благодаря выдающимся заслугам полковника Быстрова он мог себе позволить некоторые «излишества», на которые командование закрывало глаза. «У них тут все какое-то „специальное“! Наверное, скоро я к этому привыкну!» – пронеслось в голове у девушки. Ольга Федоровна была женщиной сорока пяти лет, но выглядевшей чуть старше вероятно из-за сильного загара на лице.

      «Видимо, они здесь все похожи на племя туземцев под палящим солнцем. Интересно, что будет со мной?» – подумала Аня, посмотрев на себя в зеркало.

      Женщина, перехватив ее взгляд, тактично заметила, что такие белокожие, как она, здесь быстро обгорают и порекомендовала зайти в местный магазин за «чудо-кремом» от загара. Потом посмотрев на изможденное долгой поездкой лицо Ани, женщина без лишних предложений и вопросов, налила ей холодный чай, попутно объяснив, что только им она в жару и спасается. Аня с благодарностью приняла чашку и нарекла ее про себя «мать Тереза», что кстати очень шло ее загорелому с первыми морщинками лицу.

      Решив не афишировать свои давние отношения с Николаем Павловичем, Аня все же осмелилась поинтересоваться:

      – У полковника совещание?

      – У него всегда совещание, – с печалью в голосе изрекла Ольга Федоровна. – Но сейчас у него ОН! – многозначительно добавила она.

      И не успела Аня открыть рот, чтобы задать логичный вопрос кого Ольга Федоровна называет так абстрактно и благоговейно, как дверь кабинета Быстрова открылась, и из него быстрыми шагами вышел ОН. Это был молодой мужчина, еще более загорелый, чем все остальные, что свидетельствовало либо о частом нахождении под солнцем либо о длительном проживании в этой