Наследник для монстра. Ирина Лисовская

Вот теперь я могла видеть мужчину перед собой, чувствовать его хищный магнетизм, перед которым незамедлительно нужно было склонить голову и скулить. Монстр, я не ошиблась в своих мыслях, безжалостный и беспринципный, такой никогда не отступится от своей цели, будет преследовать жертву до конца, а затем вцепится в ее нежную шею острыми клыками и будет держать до последнего выдоха. Именно таким я его видела сейчас в полутьме салона автомобиля.

      Захват на затылке оказался крепким, слезы брызнули из глаз, а монстру только это и нужно было.

      – Все это время я считал дни, часы, минуты до того момента, как снова встречусь с тобой, тварь, и плюну тебе в лицо. Поверь, это будет самое невинное, что я с тобой сделаю.

      Слезы лились градом, меня всю трясло от переизбытка эмоций и паники. Никто не знает, где я и что со мной будет дальше, а кричать о помощи бессмысленно. Сейчас я во власти Грачева, и непонятно, насколько сильно испортила мужчину тюрьма, какого монстра из него сделала в итоге. А ведь почти целый год после вынесения приговора я просыпалась в холодном поту, видя постоянно один и тот же сон: нашу с Грачевым встречу. И это оказывалось не милое рукопожатие, а страшные муки от лап монстра, ищущего для себя справедливость. Потом едва нашла в себе силы успокоиться и поверить, что Грачев уже никогда не выйдет, а, значит, не сможет навредить. А теперь он появился именно тогда, когда я только-только стала жить счастливой жизнью и крепко стояла на ногах в финансовом плане. Получается, полгода прошло с момента его УДО. Да за это время монстр мог следить за мной, анализировать каждый шаг и действие, таиться во тьме, чтобы потом внезапно напасть. Боже, а как же мой любимый Юра? Неужели теперь рикошетом достанется и ему?

      Мне нечего было сказать Грачеву. Извиниться? Какой уже смысл? Это все равно, что приклеить лейкопластырь к трещине. Молить о пощаде? Так монстр только того и ждет, выжидает, когда поползу за ним на коленях, в слезах и соплях, вымаливая для себя жизнь и свободу. И ведь поползу, если встанет острый вопрос с моим мужем. Он-то к этой истории никак не причастен. Так что, по идее, Грачев не станет трогать невиновного. Или станет, назло мне?

      Решила промолчать и послушать, что скажет еще. Что уготовил для меня теперь, когда я уязвима и беззащитна, как бабочка в токсичной паутине.

      – Ты будешь теперь каждый день жить в страхе, ходить по улице и оглядываться, не идет ли кто-то за тобой тенью. Я уничтожу тебя, раздавлю, как мелкую букашку, так неосмотрительно вставшую на моем пути. Разрушу все, чего так долго добивалась, и все, что дорого твоему сердцу, не пожалею никого и ничего.

      Он с отвращением пихнул меня, можно сказать, швырнул как куклу на другой бок салона и жестко пробасил:

      – А сейчас пошла вон, беги быстро, на пределе своих возможностей и запомни: от меня невозможно скрыться, я всегда буду за твоей спиной, куда бы ни пошла, чтобы ни сделала. Дрожи, думая, по какому уязвимому месту я ударю в следующий раз и, кстати, жди вечером от меня сюрприз.

      Замки на дверях открылись, я пулей выскочила из машины. Даже не верилось,