Аркан общемировых историй. Виктор Алексеевич Усков

ее на стойку, накрыла рукой и придвинула бармену:

      – Налей ему еще.

      – Но я не… – собирался возразить Харитон, но ему стало понятно, что это – бесполезно.

      Бармен хохотнул, принял монету, после чего плеснул в неполный стакан Харитона совсем другой светло-коричневый напиток.

      – Джеймсон? – поинтересовался Харитон.

      – Фернет, – сказал бармен.

      – Фернет? У вас тут и такое есть?

      – Не знаю, про что ты, но есть виски, который так и называется – «Фернет».

      – Никогда о таком не слышал…

      – Правильно – он не для тех, кто глушит «Вильям Лоусон».

      – Да иди ты, – выругался Харитон и глотнул из стакана.

      Твения же отвела Хелену и Кассандру в сторону. Первой накинулась на певицу Хелена:

      – Ну и какого черта ты к нему лезешь?

      – Странно слышать это от тебя – ты же его презираешь, – фыркнула Твения.

      – Мы имеем право его презирать, – возразила Кассандра.

      – Это вы таким образом самоутверждаетесь? Нашли того, кто для вас является урной для мусора?

      – А ты будто сделаешь из этой урны вазу с цветами, – язвительно хохотнула Хелена.

      – Нет, – покачала головой Твения, улыбнувшись. – Но я ограничусь тем, что буду кидаться в нее лишь смятой бумагой, а не объедками и плевками.

      – Харя не согласится, – довольно заметила Кассандра.

      – А вы в этом уверены? Тогда позвольте вам кое-что показать… – и Твения окликнула Харитона: – Харитон, ты допил?

      – Допиваю, – ответил парень.

      – Давай быстрее, – велела девушка.

      – Хорошо…

      – Залпом давай! Не будем тянуть…

      Харитон послушался девушку – в три глотка осушил стакан и громко поставил его на стойку.

      – Подойди к сцене, – сказала Твения, вернувшись к микрофону.

      Парень встал и медленно подошел, ибо количество выпитого алкоголя уже ударяло по организму.

      Твения окинула Харитона взглядом сверху вниз, после чего громко объявила:

      – А теперь я покажу, что от всех скрывает этот парень!

      Дальше Харитон не сразу понял, что произошло – Твения коснулась ногтем указательного пальца воротника плаща и резким движением чиркнула им вниз до живота. Плащ слез вниз, завершив свое «падение» где-то в районе локтей – не в последнюю очередь потому, что Харитон вовремя выставил локти так, чтобы плащ удержался. И повод для опаски у парня был, ибо Твения показала, что под плащом у Харитона ничего не было – по крайней мере, верхняя часть туловища была оголена, за что его в принципе можно было прозвать эксгибиционистом. Поразило всех присутствующих совершенно иное обстоятельство.

      Прямо посреди груди Харитона зияла заметная, аккуратная и вгоняющая случайных зрителей в обморок дыра.

      Народ вскочил со стульев. Хелена и Кассандра, не сговариваясь, ахнули. Бармен выронил из рук стакан, который с заметным «Дзынь!» разбился, стукнувшись о пол.

      Отмер один из мужчин, окружающих Кассандру:

      – Как это вообще возможно? Ты же не можешь жить с таким ранением! И почему у тебя не течет кровь… И… У тебя же