Икона. Монета. Два меча. Вывозу из России не подлежат. Эдуард Семенов

начала зевать уже на двадцать пятом ходу, и решено было отложить игру до следующего раза. Она, забрав компьютер, ушла спать в свою комнату, а Владимир Леонидович, разложив семейный диван и приготовив постель, отправился читать на кухню. На столе осталась стоять не доигранная партия в шахматы.

      Снова дверь хлопнула уже далеко за полночь.

      – Ты чего не спишь, Найденов? – шепотом, снимая полусапожки на высоком каблуке, спросила Алевтина.

      – Тебя жду, – так же шепотом ответил Владимир Леонидович.

      – А- а-а-а, – протянула Алевтина и скрылась за дверью туалета. – Ложись спать, я уже дома.

      Владимир Леонидович встал, закрыл свою книгу, поставил недопитый стакан с чаем в мойку и прошел по коридорчику в прихожую. В их «хрущевке» туалет и ванная были совместными, и попасть в них можно было только через прихожую. Подергал дверь ванной комнаты. Она была закрыта изнутри.

      Тогда Владимир Леонидович приложил губы к дверному проёму и прямо в щель прогундосил:

      – Аль, а давай еще одного ребеночка заведем.

      За дверью шумела вода, поэтому в ответ он услышал:

      – Что? Что ты сказал? Подожди, я ничего не слышу.

      Вода перестала журчать, и Владимир Леонидович снова услышал голос своей жены:

      – Что ты сказал?

      – Открой, – он дернул дверь на себя.

      Щелкнул замок, и в приоткрывшемся проеме Владимир Леонидович увидел аппетитный белый зад своей супруги, он был мокрым и соблазнительным. Алевтина стояла к нему спиной, чуть наклонившись над ванной, и вытирала голову полотенцем.

      – Заходи, не стой так. Холодно. Чего хотел?

      Владимир Леонидович проскользнул в щель и, заигрывая с супругой, крепко взял ее за бедра.

      – Стой так, я все улажу.

      – Я тебе сейчас улажу.

      Алевтина замахнулась полотенцем и развернулась к нему лицом. Всколыхнулись и застыли ее большие, похожие на крупные дыньки, груди. Владимир Леонидович на секунду ослабил хватку и, чуть отстранившись в сторону, залюбовался.

      – Ух ты. И это все мое!

      – Твое, твое, пусти.

      Алевтина уперлась ладонью ему в грудь и отодвинула от себя.

      – Подожди до постели. Старые мы уже игрища в ванной устраивать.

      Но Владимир Леонидович решил не уступать и продолжил свою атаку, прижимая к себе упругое и аппетитное тело жены.

      – Чего это старые? И вовсе мы не старые. И я могу это даже доказать.

      Алевтина решила ему подыграть и опустила свою руку между его ног.

      – Ух, ты и вправду можешь.

      – А то.

      – Все равно. До постели.

      Она резко одернула руки мужа вниз и, повернувшись к нему спиной, взяла с полочки перед зеркалом какой- то флакон с кремом, стала откручивать его шапочку.

      – Аль, а давай еще одного ребеночка заведем? А? – повторил свой вопрос Найденов.

      – Что? – вздрогнула Алевтина, выдавив себе на руки крема больше, чем положено. – Чего это тебе такие мысли в голову полезли?

      – Нормальные мысли, – парировал ей Владимир Леонидович, скрещивая