Икона. Монета. Два меча. Вывозу из России не подлежат. Эдуард Семенов

взял его за запястье:

      – Так пульс нормальный.

      Заглянул в зрачки:

      – Рефлексы восстановились.

      Быстро ты после такого удара…

      – Какого удара? Черт возьми!

      Его все же немного мутило.

      – Да после гонга ты опустил руки. Он тебя и пробил. Точно в челюсть. Хорошо так ударил, как по футбольному мячу.

      Док потрепал его по плечу:

      – Не привык ты ещё к профи. Здесь другие правила. "Чистюль у нас не любя. Запомни."

      – Я это уже понял.

      Свят ещё раз тряхнул головой, скинул руку Дока со своего плеча и встал на ноги:

      – Шеф просил меня зайти?

      – Да.

      Док отвернулся от него, загремел инструментами. Давая понять Святу, что ему здесь больше нечего делать. Свят оглядел кабинет, будто что-то забыл, удостоверился в обратном и, пошатываясь, вышел.

      ***

      В кабинете Михалыча висел большой плакат.

      Кикбоксинг.

      Святослав Стрельцов – Марат Телятников.

      Чемпион города среди любителей против Биг Булла .

      Дебют на профессиональном ринге.

      Рейтинговый бой.

      Михалыч проследил взгляд, вошедшего только что Свята. И, не спеша, тщательно подбирая слова, произнес:

      – Сегодня твой дебют не удался. Почему? Что с тобой такое? Свят посмотрел ему в глаза.

      – Он ударил меня исподтишка, после гонга.

      – Я не про это!

      Их взгляды скрестились. Михалыч взорвался.

      – Но сейчас же ты ведешь себя нормально. Что же ты на ринге отворачиваешься как красная девица.

      Свят молчал:

      – В общем, так. Я начинаю подумывать, что ты слишком рано перешёл в профессионалы.

      Тренер кинул ему на стол всего лишь несколько крупных купюр.

      – Это твои.

      Свят сгреб их пятернёй со стола одним махом.

      – Иди и подумай! Ещё раз такое повторится – вылетишь из команды. Мне статисты не нужны.

      Свят вышел из кабинета. Спортивный зал был уже пуст.

      Лишь в самом углу шаркала веником уборщица, выметая хлам, который оставили зрители. Огни над рингом давно погас ли. Во мраке с трудом можно было разглядеть боксерские груши. Свят, не спеша, приблизился к одной из них. Она жалобно застонала от его удара. В ушах стояли слова Михалыча:

      – Иди и подумай! Что с тобой?

      А что думать? Он и так знал, что случилось. Проснулся "кролик". Страх перед взглядом. Холодным, злым и самое главное ненавидящим. Свят ещё раз с силой влепил по груше. Эхо гулко прокатилось по залу, отразилось от стен.

      А он-то думал, что "кролик" загнан им в самые отдаленные закоулки его души, и никогда больше оттуда не появится. Ан нет, он вынырнул вновь, причем в самый неподходящий момент. И не надо даже думать почему. И так все ясно!

      Его размышления прервал шум из распахнувшихся дверей раздевалки. Оттуда, истошно вопя, выскочила толпа крепких ребят. Они чествовали сегодняшнего победителя. Он сам шел впереди. Увидев Свята, все замолчали. Вернее Марат дал знак замолчать:

      – А,