Мятеж на окраине галактики. Роман Злотников

сейчас поставит бадью на место и, ухватив миску с парой солидных кусков требухи, которые успел урвать, пока кухарка распекала кого-то в дальнем конце кухни, залезет в дальнюю кладовку и наконец-то набьет вопящее от голода брюхо, ввалился к кухню, там стоял такой шум и крики, что ему сразу стало ясно, что и эти его надежды окончательно пошли прахом. Пока Уимон ошарашенно взирал на все происходящее, откуда-то вывернулся Имнак и засветил ему такую затрещину, что у мальчика круги пошли перед глазами.

      – Ну что уставился, уродец?! – заорал он. – Живо за Оберегательницей!

      Суматоха улеглась только к вечеру. Мальчугана шатало. За весь долгий день в рот не попало даже маковой росинки. Уимон отволок последнюю бадью, на подгибающихся ногах добрел до дальнего угла и рухнул на тряпки. Последней его мыслью было: «Надо потерпеть…»

      Следующее утро началось опять с пинка. Накануне Уимон так и заснул в кухне, не найдя сил добрести до отведенного ему угла в общей пещере. Ярость Самца была вызвана тем, что он не сразу отыскал приблудного и тому удалось урвать лишние полчаса утреннего сна. Мальчуган спросонья взвыл и попытался вывернуться, но Имнак остановился, когда совсем запыхался.

      – Это научит тебя не прятаться от меня по углам, уродец, – злобно прорычал он, переведя дух, – а теперь нечего рассиживаться – живо за работу.

      День прошел сносно. В обед кухарка, видно пожалев парня, так заморившегося вчера, сама сунула ему в руку миску с отличными кусками требухи и, развернув за худенькие плечи, слегка подтолкнула в угол, в котором он провел ночь. Пока он ел, Имнак на кухне не появился. Так что к вечеру Уимон слегка повеселел. И до возвращения отца оставалось всего ничего. Он мог вернуться уже и завтра.

      Следующее утро началось просто отлично. То ли Имнак проспал, то ли еще что помогло, но мальчуган успел проснуться до того, как обутая в крепкие мокасины из оленьей шкуры нога Самца обиходила его многострадальный бок. Уимон уже волок первую бадью с отходами к питательной яме Барьера, когда Имнак вышел во двор. Самец проводил его кислым взглядом, рявкнув:

      – Шевели ходулями, уродец.

      Сразу после завтрака в куклос прибыл посыльный, принеся весть из Енда, от самого Контролера. Имнак и Асликан-родитель подобострастно выслушали заморенного посланца, поднесли ему суму с барьерным корнем и кусками вареного мяса, а потом долго ругались друг с другом, то ли из-за этой вести, то ли по привычке. Потому первую половину дня Уимон был лишен настойчивого внимания Самца. И его настроение взлетело до немыслимых высот. Но именно в этот день судьба приготовила ему самый страшный удар.

      Это произошло в обед. Мальчик сидел в своем углу и, обжигаясь, торопливо поглощал горячую похлебку, как вдруг в кухню ввалился Асликан-родитель и подхватил миску со свежим барьерным корнем, который специально держали, чтобы накормить охотников, когда они возвратятся. Уимон, давясь, рванул за ним.

      И в самом деле вернулись охотники.