Воспитан рыцарем. О`Санчес

затылок под шапкой и решил, что нет смысла сердиться, не на что ведь.

      – Да. С побережья пришел, с запада. – Помолчал и добавил зачем-то: – Пять дней пути.

      – А с побережья – это с морского или речного? Или озерного?

      – С морского.

      – Ух ты! С настоящего большого морского побережья? И чаек видел?

      Лин усмехнулся и покрутил головой:

      – И чаек, и акул, и длинношеев. И в шторм попадал, правда, только на берегу.

      – Ужас! А что такое шторм?

      – Шторм – это когда ветрина деревья и папоротники ломает, а волны – вот как этот дом высотой.

      – Врешь! Ой, то есть, не может быть, чтобы такие волны были. У нас на Удачке таких не бывает.

      – У вас на Удачке… А у нас бывают. Даже когда вообще ветра нет и яркое солнце – все равно на море маленькие волны, но они, маленькие, больше, чем ваши большие.

      – А море правда разного цвета? – девчонка спросила и даже съежилась слегка, словно опасаясь, что Лин опять посмеется над ее глупостью…

      Но Лин отнесся к вопросу со всей серьезностью и даже прикрыл глаза, чтобы припомнить поярче:

      – Ты знаешь, да. Точно: оно и синее бывает, и зеленое, и такое… вот как у тебя браслетик.

      – Бирюзовое?

      – Да, бирюзовое. И серым бывает. Когда как.

      – Ты и плавать в море умеешь?

      – Ну да. Только лучше плавать там, где нет акул и длинношеев, не то сожрут.

      – Как я мечтаю увидеть море! Хотя бы разочек, хотя бы одним глазком, так мечтаю! А ты видел и жил.

      – Да, много лет. Тебя как звать? Меня – Лин.

      – А меня – Уфина, – девочка привстала со скамейки и присела в заученном поклоне.

      Лин решил не вставать, да и не знал он – как ему отвечать по местному обычаю.

      Гвалт стоял на базарной площади, кричали продавцы, ржали кони, дудели какие-то трубы… И этот немыслимый шум послужил своеобразной завесой двум детям, которые едва познакомившись, почувствовали друг к другу внезапную симпатию и доверие. Да, такое случается в подлунном мире, и не только на заре жизни.

      – А почему уехал? И где ты сейчас живешь?

      – Я? Я… это… Мне пришлось бежать, потому что меня нафы съесть хотели.

      – Нафы??? Боги! А за что? А ты?..

      – Ни за что, за то, что мне выпал жребий: попасть им в дань, вот и все.

      – А как ты от них убежал? – Лин взялся было рассказывать и осекся… Хотя… Зиэль не запрещал ему об этом говорить, это точно… Да и откуда он узнает?..

      – Так и убежал. Не убежал, а ушел наутро. Нас той ночью двое было: у меня нож, у Зиэля меч. Хвала богам, что меч у него был заговоренный, не то оба пропали бы. Зиэль – это воин, черная рубашка, на коне. Это мой друг, он взрослый и согласился помочь мне добраться до Шихана. Думаю в гладиаторскую школу пойти.

      – Ах! Ну вот почему все мужчины такие отважные! – Уфина по-взрослому всплеснула смуглыми ручками и ударила себя по юбкам. – А мне всю жизнь о рукоделье да кастрюлях думать! Ты вот этим ножом против них бился? Против самих нафов!

      Румянец