Аукцион для олигарха. Дарья Кова

остыть. И придется разжигать ее по новой.

      – Я смотрю, вы тут ужинать собираетесь, – пропела Марина, не переставая улыбаться ярко накрашенными губами. – Я с вами, можно? Ужасно проголодалась. Все эти салоны… доводят меня до головной боли…

      Кому это она рассказывает? Неужели Ире, которая о походах в салоны красоты, наверное, знает разве что из телевизора, из какой-нибудь сопливой мелодрамки низкого качества. Кажется, бедняжка вообще ничего не понимает. Вон и глаза ее становятся все больше. Пора заканчивать этот цирк.

      – Начинай без меня, – накрыл Егор руку Иры своей и заглянул в глаза. – Я скоро вернусь… Пошли! – быстро приблизился к жене, схватил ее за руку и бесцеремонно выволок из столовой.

      – Ну Егорушка… мне же больно, – плаксиво проговорила Марина.

      Руку он выпустил, а она сразу же принялась растирать ее, поглядывая на него с немым укором в глазах. Господь! Как она ему надоела! И все эти ее ужимки… Не тянет она на актрису и никогда не тянула. Да и возраст уже не тот, чтобы мечтать о карьере актрисы. И вообще…

      – Марин, что именно осталось для тебя непонятным, когда мы договорились не вмешиваться в личную жизнь друг друга? – медленно пошел на жену Егор, а она мелкими шажками попятилась от него.

      – Я… Я просто хотела посмотреть на нее… Любопытно же, какая она, – уже не так наигранно проговорила Марина. Кажется, у него получилось ее напугать всерьез. – Просто посмотреть… – часто закивала она головой, отчего ее рыжие кудряшки смешно принялись подпрыгивать.

      – Посмотрела? – вздохнул Егор, в который раз задавая себе вопрос – почему он ее терпит. Из жалости, – тут же и ответил себе мысленно. Марина привыкла считать себя его женой. И дело не в деньгах, которыми он и без этого согласен был ее обеспечивать и дальше. Дело в престиже. Потому она и просила его не разводиться с ней. Но в последнее время даже его терпению наступал предел. – Теперь иди.

      – Ну Егор!..

      – Марин, не заставляй меня повторять. Не зли меня, тебе же будет хуже.

      Он старался говорить спокойно, хоть уже и едва сдерживался.

      – А вообще, не на что там смотреть, – вздернула Марина подбородок. – Какая-то забитая она, убогая даже, – хихикнула, закрыв ладошкой рот. – У тебя портится вкус, любимый, – приблизилась она к нему и прижалась всем телом. Пальчик ее прошелся по щеке Егора, но руку жены он тут же перехватил и убрал от своего лица.

      Не так давно его жене исполнилось тридцать пять, но больше двадцати пяти ей никто не давал. Стильная, ухоженная от макушки и до кончиков ногтей. Дизайнерская одежда, элитный парфюм… Аксессуары она себе тоже выписывала исключительно из-за границы и по дорогим каталогам. Но поставь ее рядом с той малышкой, что дожидалась сейчас Егора в столовой, и разница сразу же бросится в глаза. Красота Марины – искусственная, наносная. Без косметики и своих шмоток она превратиться в тетку, пусть и ухоженную. А Ира… та свежа, как зеленый оазис в пустыне. Вся такая естественная, без всех этих ужимок, так свойственных светским львицам. Причем, всем, без исключения.