.

же неопределенным, как прежде. По этой причине немецкий реформатор Меланхтон прозвал Десять статей «запутаннейшими сочинениями» (confusissime compositi).

      Впрочем, ни о какой путанице в стремлении Генриха к достижению своей непосредственной цели говорить не приходилось. Поздней весной и ранним летом 1536 года мелкие монастыри перешли в ведение Томаса Кромвеля. Еще в самом начале года парламент принял закон о роспуске монастырей, и теперь представители королевской комиссии начали работу по их закрытию. На роспуск одного небольшого монастыря уходило шесть и более недель. С башен снимали колокола, а от крыш отдирали свинцовые листы; вся церковная утварь и драгоценности изымались, а имевшиеся запасы зерна шли на продажу. В период этих церковных расхищений две тысячи монахов и монахинь расстригли и отослали обратно в светский мир. Как складывалась их жизнь после этого – истории неизвестно.

      Процесс этот, однако, не всегда проходил быстро и спокойно. Когда прихожане монастыря Святого Николая в графстве Эксетер решили, что хоры над алтарной перегородкой необходимо снести, толпа разъяренных женщин ворвалась в церковь, схватила прислужника и «стала забрасывать его камнями – так, что ради спасения жизни ему пришлось искать убежище в колокольной башне». Однако толпа ринулась за ним, и несчастный был вынужден выпрыгнуть из окна, из-за чего «едва было не свернул себе шею, но сломал одно ребро».

      В конце сентября монахи из Хексема в графстве Нортумберленд пытались оказывать сопротивление посягательствам на их монастыри. Приехав в город, представители комиссии увидели «множество столпившихся на улице жителей с копьями, алебардами и другим оружием наготове, словно собравшись защищать осажденный город». По мере продвижения королевских посланцев к святой обители зазвонил городской, а затем и большой монастырский колокола; жители закрывали двери своих домов и лавок, а на крыше и шпиле монастыря собралось несколько монахов с мечами, луками и стрелами. «Нас здесь двадцать братьев, – прокричал один каноник, – и мы все скорее погибнем, прежде чем вы пересечете порог этой обители!»

      Помимо мечей и луков у них было и другое оружие. Архиепископ Йоркский умолял короля пощадить монахов Хексема и действительно получил наивысшее дозволение, скрепленное Большой печатью. Посланники, увидев это дозволение, отступили. На следующий день монахи парами вышли из своей обители и с оружием присоединились к жителям Хексема в «зеленом месте». Оттуда они наблюдали за посланниками, пока те «не скрылись из виду». Несмотря на это, наказание настигло мятежников позже. Король упомянул Хексем в письме к герцогу Норфолку, заявив, что монахов «следует связать [повесить] без дальнейшего промедления и формальностей».

      Общенародное возмущение и разочарование лишь усугубилось с выходом в свет неких «предписаний». Опубликованные как итог вердиктов, изложенных в Десяти статьях, они запрещали упоминание чистилища и отменяли дни многих святых, которые прежде отмечались как религиозные праздники.