Неизвестный псевдоним Бога. Юлия Ефимова

и застиранными рубашками, он понял, что для таких, как он, у бога не припасено ничего хорошего. Когда бабуля, вздыхая, проговаривала «на все воля божья», Юрка с ней соглашался. Потому как по-другому оправдать, почему одним всё, а другим ничего, было маленькому мальчишке очень сложно. Когда он вырос, то решил бороться с судьбой всеми возможными для себя способами. Сначала уехал поступать в Москву и поступил, потом нашел работу за границей в закрытом исследовательском центре, где, к слову, он сразу стал расти по карьерной лестнице и к моменту своего побега был уже заведующим лабораторией. Его ценили, охраняли и опекали, ему эта забота безмерно нравилась, пока Юрий не понял, что это не забота – это тюрьма, и выход из этой системы только один – на кладбище. И в этом случае Юрке Суслику тоже несказанно повезло, видимо, права была баба Зоя, любит бог Юрку, видимо, дошли до адресата молитвы, которые старенькая Зоя Суслик каждый день отправляла господу, ставя свечку в местной церкви. Началось все год назад, его коллега из соседнего отдела поделился с ним радостью:

      – Ты знаешь, Юрик, – коверкая слова, говорил Анджей, он был поляк, но мог сносно изъясняться по-русски. Компания в их центре подобралась интернациональная, между собой в основном говорящая по-английски. Поэтому Юра и Анджей иногда пользовались этим и говорили по-русски, чтоб их коллеги не могли понять, о чем они беседуют. – Я решил уехать, мама после смерти отца постоянно плохо себя чувствует. В прошлом году, помнишь, ездил домой, вот как раз на похороны и поспел. Уезжал с тяжелым сердцем, а сейчас решил: всех денег не заработаешь. С моим опытом я могу и в Польше работу найти, возможно, не такую интересную, – Анджей как настоящий ученый измерял работу не деньгами, а величиной открытий, – но зато буду рядом с матерью. Мне запретили кому-нибудь об этом говорить, осторожность, ты же знаешь. – Улыбнулся Анджей. – Но я тебя знаю, ты могила. Так что через месяц я исчезну, ты мне звонить не сможешь, но как только и ты решишь уйти из центра, то знай: я всегда тебе рад, – и положил на стол листок, перевернутый написанным вниз.

      Юра тогда не обратил никакого внимания на данное обстоятельство, листок сунул, не прочитав, в карман своего халата и забыл. Вспомнил он о нем, лишь когда через неделю страшная новость разнеслась по всему центру: Анджея сбила машина насмерть. И это где? В Карловых Варах, где движение до оскомины тихое и дисциплинированное. Именно тогда страшный холодок пробежал по спине Юрия. Когда же он прочитал то, что написано на листке, так беспечно оставленном в кармане рабочего халата, мир рухнул и то, что оказалось за его руинами, было в черных тонах.

      «Милый друг, – писал Анджей по-русски, – мне кажется, что меня не отпустят, уже год я веду переговоры, но меня всячески уговаривают. Устав от моих настоятельных просьб, начальник вчера согласился, но, когда он подписывал мое заявление, мне на секунду показалось, что он подписывал мне смертный приговор, уж очень жалостливо он на меня смотрел. Возможно, надумываю, но я хочу, чтобы