Способ немного помочь судьбе. Александр Вин

Надеюсь, вы тоже едете до самого Тарлингтона?

      На перроне некоторое время продолжалась известная большинству отъезжающих суета, блестели нагрудными жетонами солидные носильщики, вприпрыжку бегали вдоль состава мальчишки-лоточники с папиросами и прессой, грандиозно шагал под фонарём угрюмый усатый полицейский.

      По вагонному коридору уже не раз простучали различные дамские каблучки, даже звякнули дважды на входных ступеньках серебряные кавалерийские шпоры.

      В назначенные минуты отправления вагон дернулся назад, остановился, что-то вдалеке зашипело. Затем всё медленно поплыло в нужную сторону, поезд начал вытягиваться из-под крыши в скучную мглу осеннего вечера, лица провожающих светло выделялись на фоне дальних и мутных вокзальных окон. Застучали железнодорожные стрелки, серый город, его чёрные привокзальные здания стали оставаться позади.

      Люди, сидящее в купе, к этому времени уже успели познакомиться.

      Рядом с профессором расположился толстый Боркас, владелец крупной торговли воском и парафином, место у окна уютно заняла юная красавица Белла, а в тени, ближе к дверям, прочно и свободно сел Рио – молчаливый человек с простым обветренным лицом.

      Извиняясь, профессор успел побеспокоить попутчиков, не сразу отыскав в своих вещах только что купленные газеты; торговец, багровый массивной шеей, не отвлекался и продолжал при этом шевелить губами, что-то записывая и вычеркивая в обширном блокноте.

      Какое-то время пассажиры молчали, но скоро учтивый профессор Франс первым не выдержал, коснулся лба холёными пальцами и приступил к светскому разговору.

      – А вы, милейший, вижу, по делам изволите? Верно?

      Боркас пожевал губами.

      – Долго объяснять. Проще будет так – вызвали на приём в торговую палату. Дело возникло чрезвычайно сложное, конфликтное… А-а, вы всё равно ничего не поймете!

      Боркас гулко хлопнул истрёпанным блокнотом по своей большой ладони и снова погрузился в подсчёты.

      Профессор мило взглянул на остальных, улыбнулся и пожал плечами. Кашлянул.

      – Ну а вы, очаровательная Бэлла, надеюсь, спешите на курорт?

      Девушка покраснела, ожидая примерно такого внимания.

      – Не угадали. У меня в Тарлингтоне встреча с женихом, вот. Он уже приехал в гости к моим родителям, вместе с домашними ждёт меня!

      – Поздравляю, поздравляю! Завидую вашему жениху, м-да…

      Профессор Франс широко улыбнулся, почти полностью выполнив свою представительскую функцию, обвёл взглядом купе.

      – А вы, молодой человек, если не секрет, куда путь держите?

      Задумчивый Рио ответил не сразу.

      – В отпуск, по делам.

      – Так в отпуск или по делам?

      – Дело личное. Пришлось договариваться на службе об отпуске.

      – Помилуйте! В вашем-то возрасте личные дела естественней всего улаживать весной-летом, а сейчас?!

      – У человека не может быть временных друзей и сезонных привязанностей.

      – Вот вы как! Любопытно, оч-чень любопытно…

      Вскоре принесли чай, торговец неуклюже угостил Бэллу мармеладом. Разговаривали про всё. Профессор, бодро размахивая казённым подстаканником, долго рассуждал об истинах, о ценностях истинных и мнимых, о добре, зле и прочих понятиях, давным-давно привычно обкатанных им в разговорах за преферансом. Коснулись и совпадений.

      Почувствовав возможность не столько отвечать, сколько просто говорить, девушка была очаровательна. Она звонко смеялась, Боркас кряхтел, профессор вежливо удивлялся чужим словам, потом сам увлекся, начал приводить примеры роковых случаев, о которых он когда-то читал в иллюстрированных журналах.

      Любому из них было бы странным обнаружить молчаливое волнение молодого человека. Не однажды порывался он заговорить, но почему-то каждый раз заставлял себя продолжать оставаться в тени.

      Бэлла деликатно зевнула в ладошку.

      Тонко звенели пустые стаканы.

      – И в моей жизни есть странное совпадение…

      Торговец, успевший задремать, вздрогнул.

      Рио положил ладони на столик, пододвинулся ближе ко всем, под свет настольной лампы.

      – Меня эта история очень поразила. События для нашего времени и наших характеров несколько непривычные, но я рад, что они произошли именно со мной.

      В стремительный век пара и электричества мне повезло. Однажды я встретил и полюбил всей душой Корабль – огромный парусник из породы винджаммеров, выжимателей ветра, который давно уже перестал быть стремительной гоночной стрелой и остался для многих просто украшением океанов, мирной легендой.

      Всё началось с мореходных курсов, куда я поступил сразу же после окончания гимназии. Всего через десять дней после зачисления нас, юнцов-первокурсников, послали на практику, обещали сразу же отправить в плавание. К учёбе мы даже не успели приступить, из впечатлений первых дней остались лишь яркие обрывки.