Сибирь 2028. Армагеддон. Андрей Орлов

ни крути, оставался за барьером. Поселяться в городе я не собирался. Сто процентов, что с этого дня полковник начнет закручивать гайки (на что имеет полное право). Да и какого черта! Уже завтра полковник вспомнит о существовании зловредного типа по фамилии Карнаш и страшно обрадуется: отличная возможность отвести душу! Но это будет завтра. В лучшем случае, послезавтра. Сегодня у полковника масса проблем, не имеющих отношения к зловредному типу.

      Мысль о том, что надо брать шинель и куда-то переселяться, по-прежнему звучала вздорно, но уже не так абстрактно, как утром. Уже смеркалось, когда я доволок свои натруженные кости до самолета. Спать и только спать, утро вечера мудренее, как гласит русская народная глупость. Но только я собрался поднырнуть под искореженную стойку шасси, как за спиной раздался шорох! Дыхание перехватило, я развернулся, одновременно выхватывая нож – единственное оружие, что осталось после трудного дня. Черт возьми, опять проворонили зараженных!

      Я сжимал рукоятку, готовясь нанести удар. В сивой мгле покачивалась понурая фигура. Неуверенные движения, слабая координация. Так ведут себя зараженные, если погружаются в транс или не видят перед собой добычи! Я действовал с упреждением – шагнул вперед. Клинок уже прочерчивал дугу, чтобы вспороть брюхо. Но тут из темноты прозвучало с хрипотцой:

      – Подожди, Карнаш, не убивай… – И после тягостной паузы: – Я тебе еще пригожусь…

      Весь мой жизненный опыт категорически настаивал – это зараженный! В первой стадии болезни, когда зараза начинает осваивать организм, они еще способны разговаривать. Позднее этот дар проходит, ненависть к разумным существам и лютое чувство голода замещают разум. Упрочняются деформированные кости, организм наливается соками. Я поколебался, опустил нож. Не совершаешь ли ты ошибку? – поинтересовался внутренний голос. – Прикончи этого парня и иди спокойно спать. А утром бей в колокола и убеди полковника Гнатюка, что от тебя больше пользы, чем вреда. Но вместо этого я отступил на шаг, вытащил фонарик и осветил понурую фигуру. Тресни мой череп, это точно был зараженный! Страшная инфекция уже съедала организм несчастного, и я насилу обуздал желание метнуть нож ему в горло. Мужчине было около пятидесяти, анемичный, нескладный, довольно рослый, с корявым носом-рубильником, он кутался в мешковатое драповое пальто и опирался на палочку. Кровь запеклась на узловатых пальцах. Кожа на лице покрывалась трупной серостью и уже подергивалась трещинами, в которых скапливалась бурая сукровица. Верхнюю часть черепа от взора пытливого наблюдателя прятала войлочная шапочка с обломанным козырьком.

      – Спасибо, Карнаш, что не вспорол мне брюхо… – горько усмехнулся мужчина. – Не бойся, не брошусь, я пока еще не в ссоре с головой и далек от мысли, что твое сердце вкуснее говяжьего. Но думаю, через пару дней мое мировоззрение начнет меняться не в лучшую сторону…

      Я не мог избавиться от мысли, что этого типа я уже видел. В здоровом