Кошка Фрося и другие животные (сборник). Мария Штейникова

я выпутываюсь из солнцезащитных очков D amp;G, которые повыдирали мне полгривы, однозначно завидуя моей молодости и красоте.

      Бабулечка отказывается не только одеваться, но и кушать. А еще она покупает себе очередной сто тридцать четвертый парик и говорит:

      – Ну вот, теперь мне до самой смерти хватит.

      Или привозим ей продуктов на две недели, и на ее лице читается сакраментальное «теперь точно до самой…». Понятно, что бабулечку из этой жизни полетанью не выживешь, но думать о том, что она смертна и это однажды снизит наши расходы, – ей чрезвычайно нравится. Мы же исправно стимулируем ее пребывание в этом мире баночкой красной икры, которую она «вообще не ест, ибо изжога». Но конечно же дело совсем не в икре.

      Одна фраза

      Заметила, что каждого человека характеризует одна какая-нибудь фраза. У меня есть друг, он спортсмен. Я от него часто слышу одну и ту же фразу: «Всех убить, город сжечь, но перед этим трахнуть». А потом он смешивает новый коктейль и протягивает мне:

      – Хочешь?

      А другой друг приходит каждый раз в коме и говорит:

      – Надо купить попить.

      «Купить попить». Я говорю:

      – Ты похож на поезд с похмелья. «Купить-попить, купить-попить». Тебя самого не укачивает?

      А он:

      – Не говори так много букв, я математик.

      А есть еще те, кто говорит: «Надо работать, надо работать». И что самое интересное, сами вообще ни фига не работают, никак, никогда. Приходят, говоришь им:

      – Знаю, надо работать, почисти картошку.

      Они говорят:

      – А как?

      – Как, как… жопой об косяк! Последний раз показываю.

      И чистишь сама картошку.

      Мама говорит:

      – Надо очиститься. И очистить вокруг себя пространство.

      Я думаю: «Это какая же кружка Эсмарха нужна?! И куда это все потом?»

      У одной моей подруги любимая фраза: «Сережа, это самое, там этот, как его, да не этот, а тот». Сережа скачет как белка по полкам и показывает по очереди предметы. Я говорю:

      – Дрессированный он у тебя.

      Она говорит:

      – Не то слово. С этого самого… с полувзгляда… как тебе сказать… ну это…

      Я говорю:

      – Поняла.

      Мама «Алиса»

      Мама полностью иррациональна, и все вокруг нее становится таким же. Мама – «Алиса», хоть и Светлана. Мама когда прилетает, то никогда не знаешь, куда и когда точно. Она всегда инкогнито. Говорит:

      – Шарик, терминал Дэ. – И все. И на связь не выходит. Позывные молчат.

      – Ты, главное, не волнуйся, – говорит муж. – Она еще не прилетела. А то обязательно позвонила бы.

      Я еду и говорю:

      – Ты не знаешь мою маму. Даже если бы она прилетела, то обязательно бы что-нибудь да случилось. Например, телефон бы не брал, сломался или с него исчезли все деньги. Или она попала бы в какую-нибудь кроличью нору, сходя с трапа. Где этот чертов терминал Дэ? Это самый нелогичный аэропорт в мире! О, – осеняет меня, – надо мыслить нелогично!

      Терминал D, естественно, расположен не там, где A, B и C. Иррациональный метод помог. Приезжаем,