Падший. Николай Н. Плетнёв

домах и будь друг мне и эта девка-дура. Ты уж её жвини, дремуча шовсем, учишь, учишь, а ей поисть, да чветочки наишкать.

      Даллас смутился. Если этот старик нашёл его без сознания, накладывал шину, то он точно знает, что Даллас такой же человек, как и они – из мяса и костей, которые, кстати говоря, ломаются. Пока он решал, как лучше заставить пожилого человека встать с колен, в разговор включилась Гулька:

      – Чё хоть ты, Старый! Эт бох Да-лас! Он тут делал тех.. тенхо… короч, колдунство ихнее. Вот я и струхнула чутка. Ты знашь сказки про Да-ласа? Не слыхала чёт.

      Старый, которого Гуля без тени почтения так и называла, казалось, не слушал щебетания девушки. Он с кряхтением поднялся, подошёл к лежбищу Далласа, и стал осматривать его ногу. Размазывая по коже вонючую грязь, от которой щипало ссадины, он бормотал себе под нос что-то, похожее на монотонную молитву.

      Даллас не решался прервать этот ритуал и заговорить со Старым. Он ещё чувствовал сильную слабость, да и неразборчивый речитатив клонил в сон. Веки закрылись сами собой.

      Проснулся уже вечером, когда за хлопающим на ветру пологом жилища темнела ночь. В доме помимо Гули, обитало ещё несколько женщин разного возраста, одна из них следила по-матерински за тем, как Даллас пьёт горячий бульон из чаши. Затем Гуля принесла белую, разрезанную на крошащиеся кусочки, массу. Её вкус оказался солоноватым, но ни на что не похожим. Гуля объяснила, что это сыр козы. Сложно понять смысл – сыр кушанье не напоминало, а козой именовалось животное, вымершее после экологической катастрофы, что поставило на грань существования всё живое. Выжили лишь немногие виды мелких птиц и зверей не крупнее кошки. Неужели здесь остались не только люди?

      В какой удивительный мир он попал! Эта мысль снова заставила вспомнить полёт и жуткое падение сквозь облака. Провал в памяти наводил на размышления о загробном мире. Но он не верил в эти сказки. Людей всегда терзал вопрос – что будет после смерти. Религии часто спекулировали на этой теме, давая на него свои ответы и требования к тому, как жить. Но сейчас с вершины знаний это кажется не более, чем глупой сказкой, рассчитанной на недалёких людей. После смерти мозга нейроны перестают обмениваться сигналами, а это значит, что прекращается и мыслительная деятельность. То есть, для данного мозга всё закончено, и нет никакого смысла думать, что станет потом.

      Реальность ли это? Происходящее вокруг так отличается от того, к чему привык Даллас. Сейчас ему действительность казалась столь же сказочной, сколь и настоящей. Женщины вполголоса разговаривали друг с другом. Гуля возилась с тряпками и котелками. Обычные люди из мира живых. Да и прикосновения её грубоватых, но тёплых рук, когда помогала напиться, осязаемы и реальны. Но в то же время этого не могло существовать.

      Подумав, Даллас решил, что неважно, насколько этот мир настоящий. В любом случае он безумно интересен, поэтому, когда пройдут приступы головокружения, а кости срастутся, он узнает больше об этом месте, разгадает – откуда здесь взялись люди.

      Глава 3

      Даллас