За тех, кто раньше не смог. Ольга Валерьевна Ярова

но слезть невозможно.

      А тьма друзей и подруг

      Стоят и хлопают дружно.

      Ведь надо же им поддержать,

      Друзья, как-никак, давно уж.

      Дилемма: сидеть или встать ―

      От здравых мыслей зародыш.

      И все же более страшно,

      Глотая сомнений метель,

      За край заступив однажды,

      В другую попасть карусель.

      Тигры и омут

      А нервы как тигры в клетке.

      Так скромно, бывает, сидят.

      Лежат лениво на ветке

      И делают вид, что спят.

      Я, кажется, невозмутима,

      Как омут безветренным днем.

      Но где-то в глубинах надрывно

      Рычат мои тигры, как гром.

      Но лишь мгновенье поблажки ―

      И кровь людей на шерсти!

      Из доброй скромной милашки

      Прорвется зверь во плоти.

      Но все это лишь в голове.

      На деле нет ни волны

      На адской трясине воде.

      И тигры приручены.

      Говорит

      Говорит: не держи себе.

      Не носи за душой камнями.

      Так скажет, как будто не мне.

      Как будто не между нами.

      Он мне говорит. Понимаю,

      Что всё. Всё уже пропало.

      Я вкладываю ― вынимает.

      И мало. Всё мало. Мало!

      Он мне говорит: ничего,

      Ничегошеньки не изменилось.

      Я тупо смотрю на него,

      Так плачу, как раньше смеялась.

      Он мне говорит, и я

      Не знаю, хочу ли ответить.

      Я думала, это заря,

      Но что-то солнце не светит.

      Он всё говорит-говорит.

      И что-то внутри умирает.

      Быть может, гром не гремит,

      Быть может ром закисает.

      Он скажет еще хоть раз,

      И я уж точно отвечу.

      Метну любовью меж глаз,

      Отсыплю брани на вечер,

      И кину соли на раны,

      И дверь за спиной закрою…

      Сижу. Говорит. Нет, рано.

      Сначала посуду помою.

      Печальный вздох рабочих будней

      Да столько недописанных стихов

      Доселе не держали даже пальцы!

      Я вовсе не Есенин, не Толстой.

      Пора уже смириться с этим фактом.

      Нет времени на сопли о высоком,

      Нет времени страдать за всех чужих.

      Годами недочитанный Набоков

      Помог бы подлатать мне этот стих.

      А тут печальный вздох рабочих будней.

      Мне кажется, я больше не жалею,

      Что нет нужды записывать все нудни.

      Теперь я нечто большее имею.

      Уронила пуговицу от блузы

      Скажу тебе, что происходит.

      Это небо упало на дно.

      В бесконечности мы ― пароходы.

      Притворились, что нужно одно.

      Я скажу тебе, что случилось.

      Просто пуговка оторвалась,

      И по полу к тебе прикатилась.

      Ну и как унять теперь страсть?

      Ты и сам понимаешь, надеюсь,

      Как увидишь чьё-то лицо

      И знаешь, что