.

оглушительно хлопнул ладонью по столу.

      У Саргуса недоуменно поднялись брови.

      – Извольте потерпеть еще три месяца до выпуска, – ядовито произнес лорд ректор, – потом Вы с Вашим предметом обожания вольны делать все, что заблагорассудится. Я достаточно понятно выразился, мэтр Саргус?

      И тут Эрден понял, что последнюю фразу он просто проорал.

      «Боги, что я творю?» – вопросил сам себя демон, увидев иронично искривленные губы мэтра.

      – Более чем, милорд, – в ответе Реймера проскальзывал легкий сарказм. – Я могу идти?

      – Да, Вы свободны.

      – Милорд ректор, – поклонился Саргус, не стирая с губ той самой еле заметной усмешки.

      Закрыв за собой дверь, Реймер постоял секунду у двери, потом обернулся на табличку с надписью «Ректор Э. Эрден» и хмыкнул.

      Взбешенный Эрден налил себе стакан воды. Выпил. Потом еще один.

      «Все средства хороши. Вот же сволочь!»

      Он пошел к окну.

      Вернулся назад за стол. Сел.

      Этот наглец хочет жениться на Милее Грайв! Да как он вообще может говорить такое своему руководителю о студентке? Выговор – это самое малое, что он заслужил. Нужно утром обязательно сказать метрессе Гайдин, чтобы подготовила приказ. Он ему покажет «все средства». А в следующий раз, если увидит этого молокососа рядом с Милеей, просто уволит и дело с концом.

      Мысль об увольнении мэтра Саргуса показалась безумно заманчивой… Но лорд ректор решил, что пока потерпит. Хотя, конечно, нарушение этических норм и академических правил было просто вопиющее, и без выговора не обойтись.

      «Но что значит выговор для человека, который влюблен и собирается жениться?» – вдруг с тоской подумал Эрден.

      Вот его бы он остановил? Этот выговор. Да ни за что на свете!

      И увольнение бы не остановило.

      И смертная казнь тоже, если бы он собрался жениться на…

      «Неужели?!» – эта мысль, так внезапно возникшая в его голове, будто окатила ледяной волной и смыла с разума пелену, которую он раз за разом методично наслаивал, чтобы отгородиться от очевидного.

      Демон замер на месте и со всей отчетливостью и обреченностью понял, что он влюбился.

      Давно.

      И наглухо.

      Вот он – выход из лабиринта, в котором последние полгода беспокойно блуждала его душа.

      Вот оно – неприязненное отношение к Зарку, бесконечные думы об «отчислить – не отчислить» и сегодняшний разговор с мэтром Саргусом.

      Ха, «неприязненное отношение»! Нужно называть вещи своими именами. Ревность, вот что это.

      «Боги, вы что творите? – лихорадочно думал лорд ректор. – Может все-таки я ошибся, а? Я не могу теперь. Нет! Нет… Только не это!»

      Эмоции фонтанировали через край. Эрден даже не замечал, что покинул свой кабинет и, не разбирая дороги, куда-то зачем-то идет по опустевшим гулким коридорам Академии.

      Он пришел в себя, когда его ладонь почувствовала металлический холод медной ручки двери… Двери в академическое общежитие студенток пятого курса.

      Когда