Петралаши, или Смешная книжка для отдыха. Петр Пинских

с поезда я еще на ходу, подбежал к стоявшим у перрона возле своих машин таксистам, сунул одному из них листок с тем самым адресом, и все те, скомканные в кучу «сдачи», которые накопились за поездку…

      Проводники тем временем вывалили на перрон ничего не понимающего поляка со всеми его чемоданами, за трое суток дороги ставшими почему-то совсем легкими. Я еще успел к этой общей куче таксиста подтащить.

      Поезд начал трогаться, когда проводники втянули меня снова в вагон. А я, на всякий случай, уже на ходу успел крикнуть таксисту, что номер его машины запомнил.

      Петралаш седьмой. Поезда, злополучные…

      Вообще, с поездами у меня много чего было связано. Был даже такой небольшой период в жизни, когда я, можно сказать, жил в поездах.

      Но сейчас речь не о том. А об этом конкретном слове: «поезда». Пропустите букву «о» в нем. Читайте. Что получилось?…

      Вот, именно. Да, да: оно, почти, то самое, очень распространенное слово в русском народном лексиконе.

      И надо же было так судьбе распорядиться, что именно эта ошибка и именно в этом слове, сыграла со мной очень злую шутку. Причем, дважды в жизни.

      Первый раз это произошло тогда, когда я еще только-только писать научился. В первом классе. Вспомните себя – первоклашку. Шире вселенной — горе, если мороженное на землю упадет. А тут – ошибка в тетради!

      Задали нам домашнее задание: придумать и написать предложение про железную дорогу. Я и не думал долго: «По железной дороге ходят поезда». Но написал без буквы «о» в слове «поезда». Просто пропустил. А жил-то – в Казахстане! А ну-ка: все предложение – с казахским акцентом!..

      Отца потом в школу вызвали. Скорее, чтобы просто посмеяться. Не специально же я сделал эту ошибку. Ну, пропустил букву «о»… и пропустил. Любой ребенок того времени ничего б, такого, и не заметил. Это сейчас, они все – вундеркинды в этом отношении. Тогда же, только взрослые учителя на такую каверзную ошибку обратили серьезное внимание. Отец же, просто слегка пожурил меня за нее. Правда, я все равно переживал очень. А все подробности этой «каверзы» я узнал, только, когда уже взрослым стал. От учителей своих бывших. И только потому, что в этой же школе, некоторое время пришлось работать. Приятно посмеялись все вместе.

      А вот, когда второй раз со мной случилась эта же самая «каверза», тут уже было не до смеха. Запросто из-за нее мог «загреметь» в места не столь отдаленные. (По статье 58–10, прим.) Что-то там, об антисоветской агитации, о публичной дискредитации руководителя партии и правительства. Конкретно – Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР, Леонида Ильича Брежнева.

      Я тогда работал в редакции районной газеты «Знамя коммунизма». Каждый сотрудник редакции один раз в месяц, а то и чаще, был «дежурным выпускающим». Подчеркну сразу: это – самое ответственное дело в редакции, почти «государственного уровня». А заключалось оно, вот в чем.

      После того, как в типографии газета набрана и сверстана, делался ее сигнальный оттиск, который