Креативная кухня. Влад Васюхин

Ничего не знал. Я приехал в Россию как представитель французской медиагруппы Carat, поскольку она захотела начать здесь бизнес.

      – Как это было? Вот вы прилетели в «Шереметьево-2» и…

      – …и поехал в отель «Космос». Ну, конечно, я не приехал, как дурак или как турист. У меня имелись какие-то имена и телефоны людей из Гостелерадио, из… э-э-э… «Совэкспортфильма» Достаточно знать одного человека, а после узнаешь уже сто. Самое важное – я знал язык. У меня плохая грамматика, но я не зависел от переводчика.

      – А особенности национального характера? Мы можем говорить на одном языке, но не понимать друг друга!

      – Я очень хорошо понимал русских. А они – меня.

      – Имея русскую маму и папу-иранца, вы при этом считаете себя французом?

      – Да, в голове я – стопроцентный француз. Выгляжу, как выгляжу, но менталитет у меня французский. Впрочем, я всегда был открыт для другой культуры. И я очень быстро здесь адаптировался. Первые годы я жил в гостинице, после переехал в квартиру и живу уже не как турист.

      – Но гражданство у вас по-прежнему французское?

      – Конечно.

      – Вас, Эдуард, считают «пионером российской рекламы»…

      – Так меня назвали. Даже диплом дали. Вон он, белый. Я был одним из первых. Многие, кто теперь работают в рекламе, начинали у меня в Carat и в Interespaces. Вы их знаете: Сергей Кривоногов, Олег Панофф, Владимир Евстафьев. Ну и другие. Они называют меня своим «крестным отцом».

      – А у вас не возникало желания задушить своих «детей», продать этот бизнес и вернуться под Эйфелеву башню?

      – Никогда! С каждым днем мне все больше нравится Россия.

      – Счастливец! А мне – все меньше…

      – Во-первых, здесь нескучно. А в Париже скучно. Очень скучно! Там тихо, жизнь спокойная, а здесь – бурная, необычная, непредсказуемая. Веселая жизнь! Я теперь езжу в Париж отдыхать от всего, подышать. А здесь – удовольствие и работа.

      – И все-таки вы неоднократно утверждали, что в России невысокий креативный уровень. Я говорю о рекламе, а не о балете.

      – Многие со мной не согласны, но я считаю, что уровень креатива очень низкий. Для примера возьмем победы в Каннах. Их нет. Российская реклама не соответствует международным стандартам. Но с другой стороны, есть шанс поднять этот уровень, что я и стараюсь сделать со своим новым агентством.

      – Это уже какое по счету у вас агентство?

      – Глобально – шестое. Два было во Франции и четыре в России. Мало таких людей, я думаю.

      – А что вы испытываете, когда подходите к этому дому, где на крыше огромные буквы – Moradpour? «Крыша» не едет от собственной значимости?

      – Это приятно. Но это – не самое важное. Главное – мы стараемся строить для своего нового агентства бренд так же, как для своих клиентов. Логика бренда в том, что мы соединили два имени: мое и Euro RSCG, которое хорошо известно в мире и имеет имидж креативного.

      – Euro RSCG вы отобрали у «Максимы»?[2]

      – Мы ничего не отбирали.

      – Ну,

2

После того, как в конце 2003 года коммуникационная группа «Максима» перестала представлять в России интересы рекламной сети Euro RSCG, входящей в международный рекламный холдинг Havas, отношения Эдуарда Морадпура и Владимира Евстафьева, бывших партнеров, учителя и ученика, резко испортились. В январе 2004 года г-н Евстафьев, в ту пору – президент «Максимы», заявил газете «Ъ», что договор с его компанией расторгнут некорректно, а о руководстве Euro RSCG сказал буквально следующее: «Эти люди откровенно занимаются бандитизмом в бизнесе». По иронии судьбы мое интервью с «чемпионом» Морадпуром, где тема «развода» с «Максимой» была далеко не главной, появилось в самый разгар этого конфликта. Из-за чего Владимир Александрович очень долго (чуть ли не до сих пор!) упрекал автора в «продажности». No comment.