Минотавр. Олег Геннадьевич Фомин

хруст керамзита. Мышь, завидев меня, юркнула в нору под стеной.

      Вновь перекресток. Опять налево. Ребра из досок и брусьев мелькают и мелькают, этой глотке нет конца…

      Оп!

      Туннель резко стал шире, потолок – чуть выше, я оказался в зале протяженностью метров тридцать. В конце зала – ворота. Створки стережет толстый брус, спящий в железных скобах, наверное, не одно десятилетие. До ворот по земле растянулись затвердевшие следы гусениц и колес.

      Похоже, здесь был гараж.

      Я подошел к воротам, прошелся вдоль створок. Видимо, брус сросся со скобами, оторвать можно только вместе с проржавевшим металлом.

      Я остановился.

      В одной из досок – овальная дырка от сучка, оттуда торчат корешки.

      Похоже, ворота с той стороны похоронены пластом земли. Я ткнул в дыру копьем, клинок ушел, я выдернул – и отвернулся, прошипев. Лапа нащупала в жилетке очки, пришлось надеть. Луч света с непривычки такой жгучий, будто на глаза брызнули солнечной плазмой…

      «Солнце, за окном твой тезка».

      «Кто?»

      «Солнце!»

      «А, ну да… Может, тезка спрячется за тучку? Хочу еще поспать».

      «Десять утра!»

      «И что? Задерни шторку».

      «Дожили. Вообще-то бояться солнца – прерогатива моя».

      «Ты меня боишься?»

      «Конечно! Сожрешь меня, даже кости не прожуешь».

      «Это я могу. Вот прям сейчас. Ныряй под одеяло…»

      Я сгреб в пригоршню керамзит под ногами, заткнул щель.

      Снял очки.

      Господи, тьма! Как мало надо вампиру для счастья… Правда, сердце какое-то время колотилось взволнованно, тьма не желала превращаться в волшебную синеву, в которой я видел. Уж подумал, что луч света выжег мою новорожденную способность, но мрак начал-таки уступать знакомым синим линиям: вот шевелятся пальцы, под ногами керамзит, следы гусениц, вокруг – древесный скелет зала… Рядом ворота.

      Что ж, убедился, что там выход на поверхность. Только выходить совсем не хочется. Зачем? Еда и вода пока есть, а это подземелье так и просит в безмолвном стоне: «Изучи!».

      Я вернулся к перекрестку.

      Позже царапал на стенах метки после каждого тупика. Вооружился золотым правилом лабиринта – идти по правой стороне. Рано или поздно придешь к выходу либо вернешься туда, откуда начал. Хорошо, что нет лестниц: сеть туннелей, похоже, находится на одной глубине… А еще на полу частенько попадаются гильзы. Я нашел среди камушков металлическую звездочку, эмблему Красной армии. А однажды под слоем мелких грибов обнаружилась фуражка со значком орла, такие, если не ошибаюсь, носили немецкие офицеры.

      Коридоры похожи друг на друга как две капли, уже кажется, что брожу в этих катакомбах целую вечность. Но очередной туннель вывел-таки… не в коридор!

      Помещение метров десять на десять. Четыре стены. В каждой – рот туннеля, из одного такого и вышел я. Интуиция подсказывает, что это сердце лабиринта. Отсюда он разветвляется во все стороны.

      В центре массивная, около метра в ширину, квадратная