Улыбка Бультерьера. Книга первая. Михаил Зайцев

раз Восьмой пытался встретиться со мной глазами. Безуспешно.

      После пробежки нас опять загнали в подвал. Трупы были убраны, рвотные массы и кровь смыты.

      – Итак, козлы, объявляю дальнейший распорядок дня. – Сержант застыл посреди зала. Руки за спиной, по бокам Гной и Жаба, сзади автоматчики-Иваны. – Через полчасика пойдете жрать. Кормежку вам будут давать раз в день, а нагрузки будут увеличиваться каждый час. Надеюсь, завтра начнете дохнуть самостоятельно, без моей помощи. Кто будет выступать, тому, так уж и быть, помогу отбросить копыта. Вас, скотов, сюда силком никто не тянул, сами пришли, по своей воле. Помните это. И еще, насчет жратвы. Ням-ням будут не все. Ну-ка быстренько разбились на пары по принципу четный с нечетным. Быстро, я сказал!

      Или предыдущее душегубство было действительно спланировано, или так уж получилось, но мы четко разделились на пять пар. Мне достался Номер Четыре. Седой широкоплечий мужик с непроницаемым лицом и цифрой 3 под глазом.

      Зашевелились Иваны. Втащили в подвал брезентовый куль, бросили его у стены, развернули. Внутри оказались обрезки стальных труб, стальная цепь с приваренной массивной гайкой на конце, деревянная дубина, утыканная гвоздями, ледоруб, гирька от весов на резинке.

      – Четные номера подходят и выбирают себе оружие, – продолжал Сержант. – Нечетные будут драться голыми руками. Любое агрессивное движение против охраны немедленно карается смертью. Жрать будет один из пары. Кто, надеюсь, понятно… Да, чуть не забыл, убивать спарринг-партнера необязательно, калечить – сколько угодно.

      Иваны выстроились цепью вдоль длинной подвальной стены, ощетинились автоматами. За их спинами остался проход шириной в шаг, по которому прогуливались Сержант, Гной и Жаба. Вся троица достала пистолеты, щелкнули затворы. Я услышал, как Сержант негромко распорядился перевести автоматы на одиночный огонь.

      Для пяти пар осталось маловато места, мы будем друг другу мешать, но, видимо, так и задумывалось.

      Мой оппонент, седовласый Номер Четыре, выбрал метровый обрезок стальной трубы и, приноравливаясь, покручивал его в руках. Я заметил, что Четвертый держит трубу, словно сжимает в руках автомат. Скорее всего когда-то он служил в десанте и его учили работать по стандартной схеме: удар прикладом, удар цевьем, удар стволом.

      Между тем Сержант давал последние инструкции:

      – Кто ухайдакает своего противника, сразу вставайте, прижавшись к стеночке. Ухайдаканным можно отползать от центра, не мешая другим. Чужое оружие с полу не поднимать, цирк не устраивать. Увижу, кто притворяется, комедию ломает – пристрелю сразу! А сейчас встали друг против друга и ждем моей команды. Как хлопну в ладоши, так и погнали…

      Четвертый Номер замер в шаге от меня и чуть слышно прошептал:

      – Прости, брат…

      – И ты меня, – прошептал я в ответ.

      Сержант хлопает в ладоши. Начали! Четвертый резво пинает меня торцом трубы в грудь. Я разворачиваюсь боком, классическое перемещение «тай-собаки»,