Санитар мегаполиса. Лариса Алексеевна Ковалевская

ли она знает, что моя куртка из «Антошки». А несусветные ассоциации по поводу меня возникают только у тебя!

      – Не кипятись, лучше скажи: что это за парень с ней рядом? – спросила Дина.

      – Сказала, что ее брат Саша. Кстати, мою новую знакомую зовут Надя. Запомните это имя!

      – Ага. Даже так. То бишь ты уже на подсознательном уровне чувствуешь, что будет что-то, как всегда, нехорошее. И мы просто обязаны запомнить это имя, дабы у ментов была хоть какая-то зацепка.

      – Ника, не в бровь, а в глаз… Только надо записать еще ее адрес и телефон.

      – Зря ты, Дина! Может, я влюбился с первого взгляда.

      – Зная тебя, мой маленький глазастый несуразный плоскостопик, это невозможно. У тебя вся любовь на уровне Деда Мороза.

      – Вот сейчас, Дин, последнюю реплику я заценить не могу, потому что ничего не понял. Ты тоже о том, что я верил в Деда Мороза до двенадцати лет? Но он и любовь – какая связь? Я же в него только верил, я же его не любил!

      – Я о том, что Дед Мороз на лыжах изображен даже на твоих трусах… И вся любовь у тебя тоже там.

      – Откуда ты знаешь, какие у меня трусы?

      – Все знают.

      Мы хором кивнули.

      – Да, знаем, потому что ты их под самую грудь подтягиваешь. И когда наклоняешься – все видно.

      – Оставьте в покое мои трусы. Мы, вообще-то, говорили о Надежде. И о том, что это, возможно, любовь.

      – В таком случае у меня стихотворение по поводу. Оно серьезное.

      Скільки нас, що вогнем спалахнули,

      Та оманливим, надто слабким,—

      І почаділи, і не збагнули,

      Що вдихаєм не кисень, а дим.

      Динэль была довольна своим поэтическим чтением. И гордо села в кресло.

      – Объясняю смысл: все у вас закончится сексом, и вы расстанетесь. Какая-то она мутная. Я даже из окна это вижу. Что-то здесь не так. По крайней мере, я до сих пор по поводу твоих пассий не ошибалась.

      – Ладно, ладно, Ника. Уверен, что на этот раз ты ошибаешься. Я с ней созвонюсь, и мы встретимся.

      – Диченки, что такое «абетка»? Это что-то по-украински? – внезапно спросила Лиса.

      – Ты совсем сейчас нас не слушала, не слышала, не вникала в разговор?

      – Дина, я же слово вспоминала! Что это такое – «абетка»?

      – Азбука, алфавит. А, Б, В, Г, Д… И так далее. Поняла?

      – Да, спасибо, Дина. Только теперь непонятно, зачем для А, Б, В, Г, Д… такое прибацанное название нужно. СРанное название… Абетка, азбука…

      – О Господи. Это все долго объяснять. Ты только у преподавателей об этом не спрашивай. Я тебе просто дам книжку почитать об этом.

      – Хорошо, Ника.

      – А что за книжка? Букварь?? Это книга «про это…», про абетку…– ухмыляясь, спросил Дима.

      – Дмитрий, если Вы забыли, я напомню: я и Лиса – филологи, поэтому это будет не Букварь, а какая-то сложная и гадкая муть о становлении алфавита, которую написали якобы умные люди. Которые вместо того, чтобы, например, убрать у себя в квартире, вынести мусор, помыть посуду, сходить в магазин, сделать подарок близким,