Равновесие потока. Альберт Власин

во фразы, но смысл большинства из них был ученику пока не понятен. Жрец терпеливо объяснял ему значения отдельных знаков и слов, но были и затруднения. Фразы из уже знакомых слов нужно было стараться понять самому. А ещё были такие тексты на древних табличках, которые никто в храме перевести на привычный язык до сих пор не смог, хотя над этим бились многие поколения жрецов. Загадок оставалось много, а Вана-тан не понимал, как же их можно разгадать.

      Шло время, пролетали дни и недели. Однажды, примерно через месяц после начала обучения учитель протянул ему весьма интересную табличку с записями:

      – Прочти и постарайся понять смысл этого текста. Это поможет тебе управлять твоими скрытыми возможностями.

      Текст Вана-тан прочитал, но смысл ему никак не давался. Выучив наизусть всё, что было написано на табличке, он долго крутил в голове загадочные надписи, пытаясь найти связь с тем состоянием, которого достигал лишь с помощью жреца. Вана-тан ещё и ещё раз читал, проговаривал вслух и повторял по памяти перед сном таинственные фразы. В них говорилось о каплях и ручьях, сливающихся в стремительные потоки, о мгновениях и веках, но что именно имел в виду автор, было непонятно.

      Солнце уже давно спряталось за горизонт, и весь храм погрузился в полумрак. Лишь отдельные окна на верхних этажах ещё светились колеблющимся светом масляных светильников. Приглушенные звуки шагов изредка доносились из дальних коридоров, но всё реже и реже. Ночь неспешно вступала в свои права, принося покой и отдых, сны и видения.

      Вана-тан привычно вытянулся на своей циновке и, наверное, в сотый раз повторил вслух всё написанное на древней табличке. И в очередной раз ничего не произошло.

      «А может, и не должно произойти? – подумал он. – Может, в этом тексте нет таинственного смысла, а автор просто писал о чём-то своём?»

      Юноша повернулся на бок и почему-то вспомнил слова вечерней молитвы, которую как обычно перед отходом ко сну читал для всех собравшихся в главном зале храма один из старших жрецов. Смысл слов постепенно размывался в уставшем от повседневных забот сознании, но ритм и мелодичность молитвы ещё пульсировали в голове, похожие на древние песнопения.

      Вдруг, одна заученная фраза с той самой таблички случайно всплыла в голове и словно вплелась в ритм молитвы, как лента вплетается в косу – легко и изящно. Это было так неожиданно, что Вана-тан моментально забыл о сне. Начав мысленно нараспев повторять текст таблички в соответствии с пойманным ритмом, он с удивлением ощутил, что с каждой фразой привычные мысли как будто расступаются, и в голове постепенно появляется та самая кристальная ясность, которую он испытал на Посвящении. И что самое поразительное, он понял, что может удержать это состояние на какое-то время, ненадолго, насколько хватит сил.

      Он открыл глаза и в полумраке комнаты коснулся взглядом масляной лампы, висящей над столом. Цепочка, на которой висела лампа, тихонько скрипнула, и лампа еле заметно качнулась в сторону. Он перевел взгляд на висящий в углу медный рукомойник,