Пустая Земля. Трофей его сердца. Александра Неярова

терзать душу, но своих я не сдам никогда, – отчеканила ровно, выделив каждое слово.

      Показалось, что плечи чужеземца дрогнули. Он вновь гневно засопел, будто слова задели его. Знал бы он, сколько сил потребовалось Жанне, чтобы сдержаться и не броситься на него!

      – Ты боишься смерти? – Отрицательный кивок. – А смерти товарищей? Близких?

      Вот тут Жанна задрожала. Близких. Понимала, что Рооман просто провоцирует, но ничего поделать не могла. Повернула голову, их глаза оказались на одном уровне. Только заметила, что сейчас из радужки глаз карга исчезла ядовитая зелень, остался только кристальный янтарь.

      И этот насыщенный коричнево-золотой омут затягивал, напускал спокойствие, обещал покровительство и защиту. А ещё в нём угадывалось что–то знакомое…

      «Нет!» – закричала в мыслях, противясь странному воздействию, а вынырнув из заблуждения, прищурилась и яростно прошипела:

      – Близких, говоришь? Когда я была маленькой, родителей безжалостно убили карги, на моих глазах! У меня никого не осталось, слышишь?! Тебе нечем меня шантажировать!

      Про Картера с отчимом намеренно умолчала – вдруг они ещё живы и пришлый использует их против её чувств.

      – Хм. Значит, ты ничего мне не скажешь. – Мужчина отстранился, а затем резко притянул Жанну к себе за затылок. – Может, твои товарищи, увидев тебя, скажут желаемое мной?

      Рооман с удовольствием наблюдал, как голубые глаза пленницы расширились в испуге. И надежде. Природная проницательность – одно из главных достоинств каргов, которое помогло им одержать множество побед.

      Рооман спрятал лицо с головой под капюшоном, схватил Жанну за руку и на буксире потащил к выходу.

      «Ту-тух! Ту-тух!» – глухо билось сердце офицера, стоило ей увидеть хладные трупы сослуживцев, разбросанные по периметру и укрытые снежным одеялом. Поспевая за каргом, сквозь густо сыплющийся снег – буран не думал сбавлять темп и на рассвете – со страхом вглядывалась в их застывшие бледные лица, выискивая Картера или Зейна, и не находила. Зато разглядела Дайну… подруга лежала на том же месте с торчавшей из груди стрелой.

      Колени подкосились, и офицер свалилась в снег, не отрывала жалостливого взгляда от лица подруги, но задержка не входила в планы главы чужеземцев, он с силой дёрнул за руку, вновь поднимая Жанну на ноги, и потащил быстрее. В солдатский шатер.

      Картер, полковник, Гита, Хокман и ещё двое солдат связанные стояли посреди шатра на коленях, трое надзирателей-каргов за их спинами с натянутыми на тетиву стрелами, а семеро остальных недругов расположились кто где: на матрацах, бочках и ящиках.

      Как только Жанна с Рооманом зашли, разговоры на языке пришлых стихли, узники подняли головы, и всегда эмоциональный Картер заревел:

      – Ах ты, мразь! Отпусти её!

      Это стало его ошибкой.

      В ярости Картер ринулся было вскочить, но стоящий позади карг моментом осадил его за плечо.

      – Не рыпайся! – велел, приставив остриё стрелы к шее пленного.

      Офицер хмуро покосился на него, затем