Клубок 31. Александр Рей

не должно быть властно над человеком, должно быть всего лишь его частью. Частью, которую принимают с покорностью и благодарностью.

      Вот что действительно нельзя изменить – это прошлое. Вот где на самом деле заложен безысходный фатум, не терпящий возражений. Остается только смириться и принять.

      «Но я-то здесь, я живу сейчас…» – вот, правда, которую нужно принять!

      Нужно? Смириться? Принять?

      К черту! Нельзя изменить? Было нельзя. Теперь можно. Что-то сломалось в устройстве Вселенной, и я не ушел, когда должен был. Теперь я не в этом мире и не в том.

      Погрузить руки в плоть тумана, скрывающего меня и схватив его разорвать на части. Тем самым открыв мне обзор, чтобы я мог всмотреться.

      Мой клубок длиной в 31 год вдруг остановился, прекращая отсчитывать секунды. 31 – столько я живу на свете и ровно столько мне предстоит пройти, отматывая время назад, чтобы добраться до первого вздоха, став чистым листом.

      Что находится за гранью жизни, я уже узнал. Осталось посмотреть в глаза началу начал. Посмотреть, ЧТО находится ТАМ, за отметкой номер ноль…

* * *

      Справа, на тумбочке, как всегда, лежали пачка «Честерфилда лайт» и пепельница с пивным именем «Балтика».

      Я легко нашел в себе силы сесть на край кровати, подвинуть поближе пепельницу и поджечь сигарету.

      М-м-м…

      Затяжка, как в первый раз. Хотя, если подумать, то это и была моя первая затяжка в жизни. Жизни заново.

      Я по традиции закашлялся. Но это нисколечко не омрачило того наслаждения, что я получил от бледно-тлеющей сигареты с запахом жизни.

      Как будто на самом деле впервые, я начал крутить красивую пачку в руках. Под самым названием тускло виднелись напоминалки – «Минздрав предупреждает…», «…причиной раковых заболеваний!».

      Зачем это мне? Чтобы я боялся? Или это такое проявление заботы?

      Хренотень какая-то! Как может быть вредно то, что приносит столько удовольствия?

      Как бы в отместку правильной и приторно-скучной надписи я смачно затянулся, затем медленно выпустил густой дым в просторы сумеречной комнаты. Дым красиво извивался, будто танцуя, принимал причудливые формы и исчезал в потолке.

      Еще одна затяжка.

      Вредно то, что мы считаем таковым. По-моему, еще ни один человек не умер от переизбытка чего-нибудь, что дарит истинную радость. Наркотики и бухло не в счет – это всего лишь замещение реальной жизни. Они к радости никакого отношения не имеют.

      Несомненно, сигареты тоже могут убить. Точнее будет сказано, не убить, а посодействовать человеку в убийстве самого себя. В этом случае сигареты будут всего лишь помощниками в достижении цели, инструментом.

      Помогает убивать все, что перестает приносить удовольствие, а становится лишь данью традиции, обязанностью, которую не можешь не выполнить.

      Еще… С наслаждением…

      Ху-у-у… И дым опять лениво перебирается к потолку. Там ему, видимо, интереснее.

      Помню, как-то спросил у Фатимы:

      – Слушай, Фатим, – говорю я ей, – Ты же врач, в реанимации работаешь, много людей у тебя на руках умирает,